Задачей шамана в подземном мире является возвращение пропавшей души пациента, так как причину всех болезней усматривают в потере души.

Задачей шамана в подземном мире является возвращение пропавшей души пациента, так как причину всех болезней усматривают в потере души. Души могут быть похищены, могут оторваться от тела во время сновидения, охваченные страхом или находясь в состоянии шока или душевного смятения. Душа считается жизненно необходимой сущностью. Она может заблудиться в царстве мертвых, в ложной вере, найти там своё новое отечество. Душа шамана охотится позади и во время «заманивания» должна что-нибудь пожертвовать владычице подземного царства, Кавтэ Акка, чтобы выкупить на волю потерянную душу. Если души других существ противятся возвращению души, шаман должен проявить всю силу убеждения, чтобы суметь извлечь её из царства мертвых. Об обнаружении и поиске души рассказывается так, словно речь идет о действительно трехмерном царстве. Шаман пытается обнаружить в потустороннем ландшафте следы оставшейся души или же отрезает ей, отправившейся в страну душ, дорогу туда, как это происходит у индейцев племени Томпсон Британской Колумбии (Teit, 1900, 364). В этой стране шаманы должны оставаться лишь самое короткое время и должны торопиться с поиском души. Они либо силой захватывают душу и везут ее домой, либо просят жителей этой области выдать им душу. Существует также опасность, что предстоит бороться с тамошними душами за обладание сбежавшей душой. В этом случае шаманы демонстрируют своё оружие и в качестве доказательства этого столкновения налипшую кровь. Во время сеанса лапландский ноаиди лежит, как мертвый. К нему никто не должен прикасаться. Группа мужчин следит за тем, чтобы к нему никто не подошел близко, а несколько женщин поют в течение всего времени, чтобы напомнить ему о его задании в царстве мертвых и помочь отыскать дорогу к дому из трансового или внетелесного состояния (Baeckman, Hultkrantz, 1978). Условием возможности проведения сеанса является, как говорят эскимосы, способность шамана к Ilimarpoq, то есть, способность летать по воздуху. Он должен уметь устремляться в небесные высоты и к морским глубинам, снимать и надевать собственную кожу. Поэтому во многих культурах шаман связывается с обликом птицы или мухи. Племена сима-сима миттельцерамс называют шамана «манпетуа» («ману» — птица, «петуа» — летать). По этой же причине они снимают во время сеанса крышу с дома, чтобы душа шамана могла вылететь наружу, а души умерших с Вельтенберг, «горы мира», могли залететь назад. Способность покидать тело и отправлять душу в странствие — главный признак шаманства. Психология, подобная нашей, когда душа и психика приравнены друг другу, никогда не сможет по-настоящему проникнуть в духовный мир шамана. Мы должны различать душу, энергетическую матрицу, эзотерическое тело, которое составляет морфологическое или жизненное поле материального тела, и психику, продукт отношений, мышления, воспоминаний, ощущений и поведения.

Заклинатели духов в Арктике

Используя понятие «заклинание», мы сегодня мало что можем сказать. Примем во внимание следующее: речь идет не столько о взывании к духам, сколько о стимуляции собственной психики. Мы должны быть приведены к готовности к предтрансовому состоянию сознания. Заклинание означает не что иное, как приведение себя самого или целой группы в состояние повышенной ясности восприятия, особой осознанности и концентрации, чтобы с этого высокого уровня внутреннего видения постигать вещи или быть восприимчивее к явлениям, относящимся к шаманскому универсуму. Заклинание духов, или сеанс, — это высшее проявление архаической философии. Это искусственно примененная групповая терапия и групповой катарсис, отчасти имеющие отношение к гипнозу и суггестии. Целью шамана является приведение публики в состояние измененного сознания (правда, в завуалированной форме), что позволяет ей воспринимать другие уровни бытия и взаимосвязи, не подлежащие обычной каузальности. Теперь продолжим о заклинании:

«Один из таких дней проходил следующим образом. В воздухе ощущалось растущее беспокойство людей. Загдлорк был величайшим и старейшим заклинателем рода и он сообщил присутствующим, что собирается заклинать духов. Его жена заболела, и он хотел попытаться её исцелить. Дом был построен прямо у моря. Мужчины и женщины собрались поэтому почти на самом краю, на льду. Больная женщина сидела на санях внизу среди людей, а её сын стоял рядом с ней. Наверху, на крыше здания, у окна сидел заклинатель Калэ, который научился своему искусству у старого Загдлорка — поэтому он должен был находиться неподалеку от своего учите­ля; а сам Загдлорк находился один в доме. Всякие работы на площади прекратились, никто не мог шевелиться. Когда я подошел, мне было сказано остановиться. На лицах было серьезное благоговейное выражение.

Загдлорк был из старинного рода, внушающего всем страх. Его дядя и его племянник были убиты как представляющие опасность пираты, и Загдлорк был единственным ныне живущим, кто, по мнению его соотечественников, унаследовал мудрость отцов. Во всяком случае не было никакого другого заклинателя духов, который мог «вылезать» из своей собственной кожи и затем вновь надевать её. Он же владел этим умением. Каждый, кто увидел бы такого волшебника “обнаженным до мяса”, должен был умереть. Таков был Заглорк. Долгое время он не проводил никаких сеансов, так как был болен. В тот день его провезли на санях между домами, так как его ноги не двигались из-за подагры, но несмотря на это, он собирался проводить напряженный сеанс.

Подходя к его дому, я заглянул в окно — он сидел на скамье и бил в барабан. Когда он увидел моё лицо, он прекратил бить, засмеялся и сказал: «Настоящая шутовская проделка, глупый обман! Лживая история всё это!»...

Хорошим тоном считается, если перед началом сеанса шаман принижает свои собственные способности и представляется лгуном или дураком, но только для того, чтобы публика поддержала его и сеанс удался. Наконец в доме устанавливается мертвая тишина. Среди присутствующих нарастает напряжение. Вскоре старый Загдлорк берется вновь за барабан, и после нескольких первых ударов он кричит столь сильным голосом, словно тот выходит из легких нескольких молодых людей: «Perdlugssuark, tornarssugssuark, kravdlunasuit» (злая судьба — дух, вызывающий болезнь — белые люди) — слова выходят толчками, без всякой связи и начинают оказывать желаемое магическое воздействие.

Все ждали продолжения. Слова, однако, прервались протяжным жалующимся стоном. Кале хрипло прокричал заклинание; казалось, что Загдлорк принимал свои слова откуда-то издалека, словно перебрасываясь ими с невидимым существом. Затем раздалось протяжное завывание, и, когда напряжение достигло предела, Загдлорк выкрикнул всё предложение. Людям передался какой-то толчок, когда они услышали: «Белые люди принесли с собой злую судьбу, вызывающую болезни духа. Я сам его видел. В моих словах нет неправды, я не лгу, я не лжец. Я сам это видел». Габриэль, гренландец, побледнел при этих словах. «Он имеет в виду нас! — прошептал он при этих словах. — Он причинит нам горе». И все присутствующие посмотрели на нас. Загдлорк заявил нам, что мы якобы встретились со злой судьбой в облике некоего духа и что он раскрасил полосами сани Гаральда Мольтке, поэтому якобы тот и заболел. А у других были заражены собаки, и поэтому распространилась инфекция среди собак.

Трудно было понять его рассуждения, так как он часто использовал особый язык духов, и его речь часто прерывалась завыванием».

Шаманы всего мира разработали свой собственный сакральный язык, который они применяли только в состоянии ясного сознания. Мы попадаем здесь в область глоссолалии, нечленораздельного экстатического бормотания. Большинство тайных языков шаманов является ни чем иным, как болтовнёй, бормотанием, скоплением новообразований из отдельных слогов, перестановок, усечений или искажений. Часто используются слова близких языков или реликтовые языковые образования одного языка, которые когда-то были в ходу у племени. Сакральный язык подобен маске, за которой скрывается говорящий и за которой возможна идентификация с другой личностью. Маскируют себя и затем, чтобы показать, как непостижим язык духов. Во всяком случае, этот способ помогает шаману непринужденнее отдаться на волю своего вдохновения, — и тогда он уже не считает себя ответственным за свои слова. В тайном языке мы находим средство быстрого проникновения в собственное неосознанное или сверхсознательное — психологический художественный прием первого уровня, который мог бы найти применение в современной психотерапии:

• «Me — Me — Me — nsch, nschen —
• (лю — лю — лю — ди — ди —)
• sie sagen, das Menschen —
• (они говорят, что люди)
• ku — ku — ki — ki —
• ich kann nicht, kann nicht
• (я не могу, не могу)
• ich habe nicht Kraft genug, nicht Kraft genug
• (у меня нет достаточно сил)
• ist denn niemand da, der mir helfen moechte!»
• (здесь нет никого, кто бы хотел мне помочь).

Здесь он, вероятно, прервал свои слова и закончил этот пугающий спектакль; всё зазвучало так, словно дом был наполнен людьми, боровшимися друг с другом и стонавшими под мощными ударами. Калэ просто сидел и повторял бормотанье своего учителя, он охрип от пения; Зоркрарк, старый охотник на медведя, был неутомим в своих выкриках: «Поторопись! Поторопись!» Когда напряжение, взвинченное стариком, вновь достигло высшего предела, он продолжил свои объяснения, медленно и с напряжением, словно срывал каждое отдельное слово с уст невидимого духа. Белые люди принесли с собой болезнь, но заболели не жители селения, а собаки. Поэтому ни один человек не должен теперь есть мясо собак. “Микизорк («малышка», это была его жена) ела собачье мясо?” “Микизорк ела собачье мясо?” — крикнул вниз Калэ. «Микизорк, ты ела собачье мясо?» — спросил её Зоркрарк. Слова передавались из уст в уста. Сын, Агпалигуарк, склонился над больной матерью, и та кивнула: «Да, совсем немного, мне так хотелось собачьего мяса! «Она отведала собачьего мяса», — повторил Калэ с крыши дома в сторону окна. Тогда из недр дома раздалось дикое завывание, и барабан снова забил. Звук завывания напомнил фырканье большого локомотива. Загдлорк находился в состоянии полного экстаза; старый, страдающий подагрой человек, прыгал, подобно раненому зверю. Он закрыл глаза и страшно вращал головой и туловищем в такт барабана. Затем старый заклинатель издал долгий вопль со своеобразными призвуками. Каза­лось, что к этому звуку подмешивается человеческий смех; затем все словно умерло в таком всхлипывании — его жену уже нельзя было спасти!

Тогда люди разошлись и вновь принялись за работу, и вскоре площадь наполнилась веселыми смеющимися людьми. Мысль, что приближалось лето, пробивалась сквозь все заботы, и кому хотелось внимать предосте­режениям старого заклинателя? Зоркрарк был единственным, кто озабоченно смотрел на всё. Он был близок к тому, чтобы уничтожить четырех тюленей, которых принесли его сыновья. “Загдлорк становится старым, — сказал он мне. — Загдлорк бессилен, а его жена должна умереть!” Это был последний большой сеанс Загдлорка. Его жена умерла, когда пришло лето...» (Расмуссен, 1907, 18).

Хочу рассказать ещё об одном заклинании духов, в котором участвовал известный исследователь культуры эскимосов Кнуд Расмуссен. Еще до того, как маленькую экспедицию Расмуссена застиг снежный буран, она достиг­ла аджиарминт-эскимосов. В третий вечер этого бурана они были приглашены на сеанс шамана Кигиуна, целью которого было успокоение бурана.

«Хозяин принадлежал к типу эскимосов-блондинов, с залысинами на висках, рыжеватой бородой и глазами, имеющими легкий отсвет синевы. Его звали Кигиуна («Клыкастый»).

Казалось, буря достигла своего предела. Нужно было идти по трое, чтобы держаться прямо и быть готовым к тому, чтобы суметь построить хижину из снега далеко от того места, где должен был проводиться праздник. Кигиуна взял меня за руку, а его партнер, с которым они должны были быть вместе ночью, взялся за мою другую руку. «Дитя Нарсук плачет, так как вихрь проносится сквозь его пеленки!» — сказал Кигиуна и рассказал мне старый миф о сыне великана, который тем отомстил людям, что поднялся к небу и сделался «буранным ребенком». И тогда решили в течение ночи выяснить причину гнева ребенка и попытаться усмирить бурю. Ветер с такой силой овладел нами, что мы временами стояли тихо, поддерживая друг друга, чтобы не упасть в громоздящийся вокруг нас лед. Мощные порывы ветра со стороны суши били по нам, как бичи. Лишь после 3—4 ударов мы могли вновь проделывать несколько шагов вперед, пока порывы ветра, направляемого криками «буранного мальчика» не понуждали нас опять останавливаться и силой тащили нас на лед. Как мы обрадовались, когда наконец увидели теплые лучи стеатитовой лампы в праздничной зале, где все места были уже заняты мужчинами и женщинами.

Дом, шириной четыре и длиной шесть метров, имел столь высокий потолок, что его зодчий должен был установить две балки из сплавного дерева в качестве опоры, которые в этом заснеженном зале производили впе­чатление великолепных колонн. На полу было так много места, что все находящиеся здесь дети могли бегать во время праздничных представлений вокруг колонн. Первую часть праздника составила трапеза, состоявшая из высушенного лосося, сала и замороженных неразделенных тюленей. Большие топоры мощными ударами врубались, в замороженное мясо. Пока домашнее тепло постепенно зарумянивало избитые буранным ветром и сне­гом лица, все глотали, не жалуясь на отсутствие аппетита, куски мяса, отогревая их дыханьем, чтобы не содрать кожу с губ и языка.

Вечером заклинателем духов был Хоркарнак («Китовая борода»), молодой человек с умными глазами и быстрыми движениями. В выражении его лица не было и следа чего-то фальшивого, может быть поэтому столь долго продолжалось его вхождение в транс. Едва он выступил вперед, как тотчас же рассказал мне, что у него немного духов- союзников. Одним из них был дух его умершего отца и дух-союзник его отца, легендарный тролль, один великан, со столь длинными когтями, что они могли прорезать тело человека, даже если слегка по нему царапали. И была ещё одна фигура, которую он сам вылепил из снега, образ, подобный человеческому, дух, который являлся, как только его вызывали. Все женщины этого жилища стали вокруг заклинателя и ободряли его, приговаривая что-то незначительное. «Ты прекрасно можешь, и ты сделаешь это легко, ведь ты так силен», — подыгрывали они ему. Однако он постоянно повторял: «Это так сложно, говорить правду. Это очень сложная вещь, взывать заклинанием к сокрытым силам». Долго «Китовая борода» хранил важность и подчеркнутую недоступность, но стоявшие вокруг женщины вновь и вновь подбадривали его, и тогда он, наконец, медленно вошел в состояние транса.

Он резким движением открывает глаза, и кажется, что он вглядывается в невидимые миры; он вертится в разные стороны на своем каблуке. Его дыхание становится неспокойным, и он уже не узнает живущих с ним вместе в этом лагере людей. «Кто вы?» — кричит он. «Твои же сородичи!» — отвечают ему. И вновь «Китовая борода» начинает крутиться, каждому заглядывает в глаза, таращится все более дико и, наконец, повторяет, как усталый человек, совершивший долгий путь: «Я не могу, я не могу!» В тот же момент раздается гортанный звук, и некий дух-союзник поселяется в его теле. Какая-то сила овладевает им, он уже не является самим собой, уже не имеет власти над собственными словами. Он танцует, прыгает, кидается между группами слушателей и зовет своего умершего отца. «Китовая борода» называет и многих других духов мертвых, которых видит в доме. Он описывает их внешность, старых мужчин, старых женщин, которых он никогда не встречал и требует, чтобы собравшиеся сказали ему, кто эти духи.

Растерянность, молчаливое онемение, наконец, негромкое обсуждение среди женщин. Нерешительно называют то одного, то другого умершего, которому могло бы принадлежать высказанное через шамана. «Нет, нет, нет, не эти! Это не они!» Внезапно какая-то старая женщина кидается на пол и называет по именам тех, кого остальные не решаются произнести, имя какой-нибудь женщины или мужчины, которые только что умерли и могилы которых еще свежи. «Это они! Это они!» — кричит «Китовая борода» пронзительным голосом, и необъяснимое тревожное состояние охватывает собравшихся, так как оба этих человека еще несколько дней назад были среди них. И вот теперь они превратились в злых духов, именно в тех, которые вызывали непогоду. Нечто загадочное возникает вокруг дома. Снаружи завывает буря. Не видно собственной руки перед глазами, и даже собакам, которых обычно выгоняют пинками из дома, позволяется остаться и искать тепла и защиты под ногами возбужденных людей.

Сеанс длился в течение часа, под крики и призывы неизвестных существ. И затем произошло нечто, что повергло в ужас нас, никогда еще не присутствовавших при усмирении разбушевавшегося божественного существа. «Китовая борода» прыгает вперед и хватает старого благонравного Кигиуна, который стоит поблизости и напевает веселую песню, обращаясь к Матери морских животных. «Китовая борода» хватает Кигиуна мертвой хваткой за горло, с невероятной силой начинает таскать по залу и затем вталкивает в толпу. Раздаются два жалобных гортанных звука, но вскоре Кигиуна начинает давиться, так что не может больше произнести ни звука. Но затем какой-то шепот внезапно начинает раздаваться из его уст и в то же самое мгновенье он впадает в состояние экстаза. Он не оказывает больше никакого сопротивления, но следует за «Китовой бородой», который все еще держит его за горло, и оба носятся, шаркая по полу ногами, без всякого смысла и направления. Мужчины становятся перед большой стеатитовой лампой, чтобы не быть опрокинутыми и раздавленными. Женщины помогают детям забраться на скамейки, чтобы им не причинили вреда во время суматохи. Какое-то время это продолжается, пока «Китовая борода» не «выжимает» остатки жизни из своего противника, которого он таскает за собой как безжизненный тюк. Только когда он отнимает руки от его горла, Кигиуна тяжело сваливается на пол. Все это должно символизировать умерщвленную бурю. Волнение, распространяющееся в воздухе, требует жертвы, и «Китовая борода» кусает Кигиуна в затылок и трясет его со всей силой своих челюстей, как собака, взявшая верх над своим противником.

Хольгер Кальвайт - Шаманы, целители, знахари.

Обсудить эту статью на нашем форуме >>>

Читайте далее:

• Одним из древнейших способов поддержать шамана перед началом его путешествия в потусторонний мир, было его придушение вплоть до удушения...

Предыдущая страница:

• По утверждению многих западных зрителей, очень трудно отключиться от электризующего и заражающего приподнятого общего настроя и сохранить позицию интеллектуального практицизма...

Перейти в этот раздел

Ключевые слова этой страницы: задачей, шамана, подземном, мире, является, возвращение, пропавшей, души, пациента, причину, всех, болезней, усматривают, потере, души.

Скачать zip-архив: Задачей шамана в подземном мире - zip. Скачать mp3: Задачей шамана в подземном мире - mp3.