Психология и суды (psychology and the courts)

Для описания исторических и развивающихся взаимоотношений между правом и психологией использовалась метафора «ухаживание». Процесс развития психологии как научной дисциплины вел к росту и увеличению психол. знаний и разнообразия соответствующих процедур, что, в свою очередь, обеспечивало суды новыми возможностями и сулило новые перспективы в отношении работы с наиболее тяжелыми делами, такими как случаи предположительно «психически больных» лиц, чье поведение нарушено, несет потенциальную угрозу для окружающих и кажется необъяснимым; случаи предположительно «невменяемых в отношении совершенного преступления» лиц, чье поведение нарушает закон, однако достаточная для наступления ответственности виновность к-рых вызывает сомнения; случаи так называемых «несовершеннолетних делинквентов», не подчиняющихся надзору и ограничениям, но при этом нуждающихся и в том, и в другом; случаи возможной недееспособности лиц, к-рые нуждаются в патерналистской защите и послаблениях в определенных сферах жизнедеятельности, но к-рые протестуют против благожелательных вмешательств. Ухаживанию судов за психологией во многом соответствовало смещение их собственного акцента — в сторону все большего движения от возмездия к реабилитации, от наказания к исправлению.

Сегодня эксперт-психолог входит в зал суда с узаконенным статусом «свидетеля-эксперта» (expert witness) и, как правило, получает предложение высказать свое клиническое суждение по поводу конкретных вопросов, имеющих отношение к конкретному чел. Правоспособен ли данный обвиняемый отвечать перед судом? Был ли он невменяемым в момент совершенного преступления? Представляет ли данный индивидуум в настоящее время опасность для себя или других? Яв-ся ли данный чел. психически больным? Нуждается ли данный чел. в лечении? Надлежит ли этого чел. направить на принудительное лечение в психиатрическую больницу? В дополнение, вырисовывается новая тенденция, к-рая обещает еще более широкий перечень вопросов к психологам в судебном зале. Представители поведенческой науки сегодня приглашаются в суд для проведения исследовательской экспертизы, к-рая охватывает широкое разнообразие вопросов и групп людей, напр., суждения очевидцев (eyewitness judgments), точность межрасовых показаний, размер группы присяжных, отбор присяжных и вынесение ими заключений по фактам, химия и функционирование мозга и взаимосвязи сознания и мозга.

Когда эксперты-психологи являются в суд для дачи показаний в слушании дела о принудительном направлении на лечение, их часто просят высказать суждение в отношении психич. болезни и прогноз в отношении ее «опасности». Эти суждения и прогнозы, как правило, основываются на интервью (проверке психич. статуса) и психол. тестировании. Однако, в процессе перекрестного допроса, на передний план выступают вопросы в отношении методов и выводов психолога, их валидности и надежности, а также тщательности работы и квалифицированности психолога. Психолог-эксперт, используя профессиональный язык, «рисует» портрет, к-рый может помочь пролить свет на кажущееся странным и неразумным поведение человека с предполагаемым психич. расстройством. Однако, рассказывая о «целях» или объясняя поступки в контексте мышления, мотивов, страхов и эмоций обвиняемого, эксперт использует телеологические и менталистские понятия, к-рые ничем не отличаются от языка права и неподготовленной публики.

Знания психолога, в частности в области психотер., послужили причиной «брачного союза» судов со специалистами по психич. здоровью в надежде, что терапия освободит и суды, и предположительно страдающих психич. расстройствами преступников от их собственных проблем. Эта надежда, однако, не оправдалась. Принудительное лечение и госпитализация не оказались эффективными средствами, и их неудачи возвращают пациентов назад в суды, где они отстаивают свои права на лечение или освобождение. Более действенные средства лечения, такие как медикаментозная и электрошоковая терапия, модификация поведения и лоботомия, также возвращают пациентов обратно в суды, на этот раз в роли отстаивающих свое право на отказ от лечения. Терапевты и пациенты, общество и суды, ощущают себя пойманными и запутавшимися как никогда ранее.

«Распутывание» не обязательно подразумевает развод. Раздельное проживание по взаимному согласию может оказаться полезным для того, чтобы психологи проанализировали свои методы, этику и концепции, свой язык и цели. Раздельное проживание может также дать время на проверку того, с чем может успешно справляться каждый, какие обещания каждый может и не может выполнить, что каждый может обоснованно ожидать друг от друга. Психология и право могут жить вместе, живут вместе и, в определенном смысле, обязаны жить вместе. Продолжается поиск, через действие и мышление, разумной общей позиции.

См. также Дееспособность, Уголовная ответственность, Этические проблемы в психологии, Показания экспертов, Судебная психология, Психология и закон, Право на отказ от лечения, Право на лечение

Н. Финкель

Психология искусства (psychology of the arts)

Иск-ва зависят от каждой из способностей разума — перцептивной, когнитивной и мотивационной. По это причине все ветви психологии вносят вклад в изучение иск-в.

Иск-во вытекает из свойства перцептивных образов, к-рое почти полностью игнорировалось в эксперим. исслед., несмотря на то, что оно — один из наиболее впечатляющих аспектов актуального перцептивного опыта. Это — «динамическое качество», посредством к-рого визуальные формы или движения выражают направленные напряжения и посредством которого цветовые отношения вызывают гармонию или диссонанс. Динамические свойства являются, по существу, трансмодальными.

Для П. и. имеет особенное значение то, что эти динамические свойства перцептивных образов имеют опознаваемые аналогии в др. областях челов. опыта, так что, напр., гармония и диссонанс в музыке могут символически выражать типы соц. отношений или различные состояния челов. разума. Ригидность и гибкость имеют такое же непосредственное отношение к поведению, как и к формам или мелодиям. Будучи «экспрессивными», динамические свойства перцептивных образов превращаются в пропозициональные суждения о челов. опыте в целом. Экспрессивность их является фундаментальной предпосылкой искусства.

Множество эксперим. исслед., особенно в гештальт-психологии, было посвящено правилам, к-рые управляют орг-цией визуальных и музыкальных паттернов. Эти правила определяют, какие элементы картины или мелодии связываются или разделяются в восприятии, они контролируют различие между двух- и трехмерным изображением и т. д.

Все элементы воспринимаемого мира обладают экспрессивной динамикой, но они наделены ею в различной степени. Нек-рые деревья или облака вызывают более четкую зрительную экспрессию по сравнении с др., однако спонтанная восприимчивость разума к выразительности всего того, что воспринимается в окружении, составляет сырой материал эстетического опыта. Средства, с помощью к-рых возникает художественное восприятие, не отличаются в принципе от перцептивных качеств, к-рые можно наблюдать повсюду за пределами области иск-ва.

Над мотивационными факторами, ответственными за то, почему иск-во создается и почему люди во всех культурах испытывают в нем потребность, на протяжении последних столетий ломали голову психологи и философы. Дело в том, что в среднем классе об-ва, формировавшемся на Западе, начиная с эпохи Ренессанса, иск-ва утратили большую часть той четко определенной функции, к-рой они обладали в религиозных и соц. ин-тах в прежние века. Поскольку произведения визуальных иск в и музыки все больше низводились до средств развлечения, возбуждения и забавы, истинное значение иск-ва, все еще различимое в творениях великих мастеров, больше не было очевидным для всеобщего понимания. Эстетическая теория поэтому склонилась к принятию доктрины гедонизма. Утверждается, что иск-во желаемо, поскольку оно доставляет удовольствие, хотя должно быть ясно, что подобная уводящая от сути дела формулировка означает отказ от психол. проблемы вместо ее разрешения.

Предметно-изобразительное иск-во связано с основными когнитивными потребностями. Художественные работы детей показывают, что создание рисунков является жизненно важным способом понимания природы тех объектов и действий, с к-рыми сталкивается молодой разум. Сложность изображения дерева, велосипеда или челов. фигуры сводится в детских рисунках к схематической простоте, позволяющей интерпретировать формы, связи и каузальные отношения. В принципе то же самое остается справедливым и для высших уровней предметно-изобразительного иск-ва. Удачное полотно или скульптура представляет соотв. челов. опыт через паттерны формы и цвета, к-рые преобразуют психол., соц. и физ. факты в визуальные аналогии. Эта способность иск-ва обращаться через индивидуальные проявления к лежащей в их основе всеобщности побудило психологов, работающих в русле юнговского подхода, рассматривать произведения иск-ва как отражения архетипов, предположительно коренящихся в «коллективном бессознательном».

Познавательная функция иск-ва реализуется на любом уровне абстракции. В реалистическом портрете сохраняется близость найденного художником изображения с отдельными Смысловыми значениями специфической ситуации или события. На наиболее высоком уровне абстракции живопись и скульптура могут полностью отказаться от репрезентации предмета и опираться только на экспрессивные качества, присущие формам, текстурам или цвету. Такое абстрактное иск-во можно сравнить с тем, как архитектура, музыка или танец описывают динамику соотв. челов. ситуаций на основе экспрессии чисто визуальных или слуховых форм.

Иск-во не только несет зрителю, слушателю или читателю информ. о природе челов. существования, но и может заменять реальные, ценные для чел. объекты, людей или ситуации образами. Что делает такие замены особенно привлекательными — так это то, что художник обладает возможностью формировать их любым желаемым образом и тем самым воплощать челов. желание. Идеи Фрейда послужили толчком к описанию художественной деятельности как невротического механизма, сходного с реализацией желаний во сне, посредством к-рого можно достичь их удовлетворения, избежав при этом столкновения с запретами реальности.

Эта двойная функция иск-ва особенно очевидна, когда его используют в терапевтических целях. Различные методики рисования, живописи или моделирования целенаправленно применяются для того, чтобы позволить клиентам сформировать зримые и осязаемые образы того состояния душевной жизни, к-рое они пытаются понять и контролировать. Написание рассказов и сочинение стихов может использоваться с той же целью. Попытки клиентов описать свою психол. ситуацию образными средствами обеспечивает диагноста ценной информ. В дополнение к этому, художественная деятельность может действовать как терапия. Менее пугающие, чем реальная ситуация, но вместе с тем наделенные релевантными экспрессивными свойствами, художественные объекты или деятельность предоставляют арену, на к рой можно справляться с проблемами, противостоять противнику, обретать необходимые преимущества и т. д. на достаточно близком к реальной жизни уровне. «Отыгрывание» в музыкальном или танцевальном представлении или на театральной сцепе может обеспечить желаемую разрядку напряжения.

Специфические функции иск-ва становятся понятными при их сравнении с функциями чисто познавательной деятельности, наилучшей ил. к-рой может служить наука. Иск-во и наука отличаются психологически в двух важных отношениях. Во-первых, чистое познание, инструмент науки, ограничивает себя достижением фактуальных знаний. Для эстетических целей такие знания тж желательны, но лишь в той мере, в к-рой они вносят вклад в экспрессивные воспринимаемые качества, необходимые в иск-ве. Эти экспрессивные качества, однако, не просто усваиваются как фактическая информ., но воспринимаются как актуальная динамика. Реципиент не просто принимает во внимание грозу, изображенную на картине, в рассказе или симфонии, но оказывается под непосредственным влиянием того вида воздействия, к-рое характеризует такое событие.

В равной степени фундаментальным является второе различие между наукой и иск-вом. Наука целиком сконцентрирована на объекте. Она нацелена на обнаружение объективной истины в отношении исследуемых ею феноменов. В иск-ве, однако, индивидуальный способ восприятия художника и способ передачи челов. опыта является необходимым и чрезвычайно важным аспектом любого эстетического сообщения. Поэтому существует столько же различных способов художественного описания одного и того же опыта, сколько существует стилей репрезентации. Психологи знают из проективных тестов, что чем более неопределенным является объект, тем шире диапазон его возможных интерпретаций. Произведение иск-ва, чтобы отвечать своей цели, должно удовлетворять двум условиям: оно должно быть оригинальным и глубоким по образности, и получаемая в рез-те репрезентация должна восприниматься как убедительная.

Наконец, ссылка на познавательную роль иск-ва может послужить еще одной иллюстрацией особого места, к-рое оно занимает в функционировании разума. Значение художественного образования в школах и колледжах выходит далеко за пределы обучения юного чел. очередному новому умению. При правильном подходе работа в художественной мастерской и студии служит развитию способности понимать факты и события через восприятие чувственной динамики. Эта способность жизненно важна не только для художника, она тж помогает генерировать образное мышление, необходимое во всех видах когнитивной деятельности. Представители естественных и соц. наук, врачи и инженеры реализуют продуктивное мышление, зрительно представляя конфигурации действующих сил. Психологи, напр., вырабатывают теорет. суждения о динамике процессов в челов. личности или в соц. группах при помощи моделей, получаемых главным образом из зрительных представлений.

См. также Морфология искусства, Гештальт-психология

Р. Арнхейм

Психология мира (peace psychology)

Поддержание мира связывалось с политической наукой и с психологией еще Аристотелем (IV в. до н. э.), к-рый написал первый западный трактат по психологии и утверждал в своей «Этике», что челов. природа яв-ся по существу политической, что иск-во управления гос-вом (politike) превыше всех др. искусств и наук в том, что касается обеспечения величайшего блага для людей, и что мы ведем войны лишь с целью достичь мира.

После Первой мировой войны Зигмунд Фрейд в числе других писал о крахе своих иллюзий в отношении войны как основного пути к достижению мира, а Альфред Адлер осудил любое насилие и предложил, чтобы психологи противодействовали войне и всему тому, что противоречит интересам семьи, школы и об-ва в целом. После применения ядерного оружия во Второй мировой войне и последующего совершенствования и распространения такого оружия, различные психологи и психиатры вместе с др. специалистами активно выступили против дальнейших разработок, накопления и потенциального использования ядерных вооружений. В дополнение к этому были организованы многочисленные рабочие группы по предотвращению войны и поддержанию мира и др. условий, благоприятных для челов. развития. К числу этих групп относятся «Врачи за социальную ответственность» (Physicians for Social Responsibility, PSR), к-рым была присуждена Нобелевская премия мира в 1985 г., и «Психологи за социальную ответственность» (Psychologists for Social Responsibility, PsySR). Работа PsySR заключается в осуществлении анализа психологии войны и др. разрушительных конфликтов, изменении пагубных аттитюдов, к-рые способствуют разжиганию конфликтов и войн, и обучении альтернативным, ненасильственным средствам разрешения спорных вопросов. Проводятся семинары и предлагаются информ. материалы для широкой общественности и специфических групп, включающих специалистов в области психич. здоровья, преподавателей, военных и высших должностных лиц, отвечающих за политический курс страны.

В 1989 г. Американская психологическая ассоциация (АРА) официально признала психологию мира (peace psychology), утвердив ее в качестве 48 отделения. Это отделение специализируется на исслед. и научной работе в области проблем мира и сотрудничает с PsySR и 9 отделением, занимающимся изучением соц. проблем в целом.

См. также ПОИР, Социопсихологические детерминанты войны и мира

Э. Д. Шейер

Психология музыки (psychology of music)

Область П. м. определялась множеством различных способов. Сишор писал о «музыкальном уме» (musical mind), к-рый может реагировать на элементы звучания. Этот ум тж обладает определенными врожденными способностями или талантами, к-рые при правильном воспитании могут превратить чел. в настоящего артиста. Разумеется, существуют индивидуальные различия в степени выраженности этих талантов.

Измерения тона. С физ. т. зр., звуковая волна обладает разнообразными свойствами, — частотой (числом колебаний в секунду), интенсивностью (уровнем давления на ухо), качеством (формой волны, создаваемой обертонами) и длительностью (продолжительностью звучания тона). В психол. или поведенческом аспекте, чел. реагирует на частоту как на высоту — т. е. насколько высоким или низким воспринимается данный тон. В громкости отражается то, насколько сильным или слабым является тон. Тембр (timbre) связан с качеством (характером) звучания. Длительность тона относится ко временному измерению в музыке, указывая, яв-ся ли тон коротким или длинным. Челов. ухо способно реагировать на частоты в диапазоне от 20 до 20 000 Гц и наиболее чувствительно к тонам в пределах от 2000 до 4000 Гц. Т. о., как высота, так и громкость зависят от частоты и интенсивности, а не яв-ся простыми коррелятами друг друга.

Ритм также должен приниматься в расчет в качестве одного из базовых компонентов музыки. Ритм состоит из разнообразных паттернов тонов, различающихся по длительности их проигрывания и акцентировке (большей громкости).

Др. важной областью для музыкальных психологов являются эмоции и чувства, возникающие при прослушивании или исполнении различных видов музыки. Эти реакции могут измеряться на основе фиксации изменений в физиолог. функциях, таких как сердечный ритм, АД, дыхание или кожно-гальваническая реакция. Музыка, в ритмическом рисунке к-рой акцентировались сильные доли, описывалась как возвышенная и энергичная; более плавные ритмы описывались как веселые и безмятежные.

Повышение и понижение аффективных оценок (от «приятный» до «неприятный») при многократном прослушивании различных отрывков музыкальных произведений происходит в зависимости от характера композиции, а также от числа повторов. Аффективная ценность так называемой популярной музыки при ее повторах быстро повышается, а затем быстро снижается. Для музыкально образованных людей, аффективная ценность произведений великих мастеров может поначалу медленно возрастать, но продолжает увеличиваться с повторением. Более совр. диссонирующая и атональная музыка, как правило, обладает меньшей аффективной ценностью, за исключением наиболее искушенных ценителей музыки.

Что представляет собой музыкальная способность или талант? Психологи, такие как Сишор, придерживаются мнения, что музыкальная способность состоит из множества отдельных способностей, к-рые могут быть связаны или не связаны между собой. Вероятно, к ним можно отнести способность к тонким различениям высоты, громкости, тембра, длительности, ритма и тональную память (tonal memory).

Проблема соотношения наследственности и среды имеет отношение и к музыкальному таланту. Большинство исследователей сходятся во мнении, что понимание музыки является исключительно приобретенным. Когда дело касается исполнительского или композиторского таланта, возникают разногласия.

В настоящее время разработано множество тестов, измеряющих музыкальные способности. Несмотря на то, что они обладают определенной прогностической валидностью, их прогнозы, в целом, не столь успешны, как прогнозы тестов интеллекта.

Др. области, вызывающие интерес музыкальных психологов, связаны с мерами музыкального исполнительства (measures of musical performance) и влиянием музыки на производительность труда на предприятиях и в офисах, а также с музыкотерапией. Существуют эксперим. данные, свидетельствующие о том, что музыка может обладать позитивными эффектами. Музыка используется в трудотерапии (occupational therapy): пациенты в психиатрических больницах могут самостоятельно разыгрывать музыкальные произведения или могут исполнять их в составе групп, оркестров и хоров. Прослушивание музыки может изменять некоторые формы эмоционального поведения. Напр., стимулирование музыкой, такой как марши и быстрые танцы, может оказывать возбуждающее действие на депрессивных пациентов, в то время как спокойная, тихая музыка может помогать в снижении волнения и тревоги. Существуют также убедительные доказательства того, что музыка, в целом, способствует процессам пищеварения.

См. также Экспрессивные искусства, Музыкотерапия, Ритм

Р. Ландин

Психология потребителя (consumer psychology)

Существует два осн. аспекта поведения потребителя: удовлетворение потребностей и исполнение желаний.

Поведение потребителя, где исключительную роль играют потребности, вряд ли требует подробного объяснения. Достаточным будет собрать данные о том, когда, где и что приобрел потребитель. Когда же мы хотим ответить на вопрос, почему он так поступил, мы уже имеем дело с более сложным феноменом мотивации.

Желания управляют значительной частью нашего потребительского поведения. Джордж Катона в своей работе «Могущественный потребитель» (The powerful consumer) рассматривает взаимодействие материальных и психол. факторов. Спад, изобилие и инфляция могут быть как следствиями, так и причинами поведения и П. п. Понимание причин, кроющихся за аттитюдами, предпочтениями и выражением желаний, требует объединения экономики, антропологии и психологии.

Хотя получение элементарных данных о потребительском поведении и можно назвать П. п., этот термин правильнее было бы употреблять в случаях, когда ставится вопрос о том, почему потребители ведут именно так, а не иначе. Ответы на вопрос «почему» чаще имеют отношения к желаниям, нежели к потребностям.

Чтобы глубже проникнуть в П. п., нужно учитывать ряд факторов.

Принцип гештальта. Приобретение конкретного вида товара должно рассматриваться по возможности в самом широком культурном контексте. Если мы хотим понять, почему человек купил именно эту марку мыла, продуктивным путем может стать изучение более общего гештальта поведения, связанного с мытьем и купанием. Так, мн. исслед. в области П. п. начинаются с анализа фундаментальных вопросов.

Принцип «айсберга». Принцип «айсберга» подразумевает, что не вся необходимая информ. всегда лежит «на поверхности». Если принимать этот принцип во внимание, то оказывается, что большая часть поведения покупателя (а тж соц. поведения, включая такие действия как участие в выборах или отказ от курения) обусловливается глубоко скрытыми причинами. Признающие этот принцип исследователи избегают прямых вопросов «почему» при изучении мотивации потребительского поведения. При использовании вопросов «почему» респондента склоняют дать объяснение собственной мотивации, что часто оказывается невозможным.

Динамический принцип. Челов. мотивация не статична. Соц., экономические и психол. тенденции влияют на все формы поведения. Опросные методики, сконцентрированные на получении данных о поведении на момент опроса, часто оставляют без внимания всю важную информ. Спрашивая чел., сколько он зарабатывает, мы не получим сведений о том, стабильно ли его финансовое состояние или оно изменяется в сторону улучшения/ ухудшения, что гораздо полезнее знать, нежели доход на момент опроса. С психол. т. зр., люди, экономическое положение к-рых улучшается, неизменно или ухудшается, в действительности принадлежат к трем совершенно разным категориям, даже если они зарабатывают в данное время абсолютно одинаково.

Образ и символика. За каждым товаром стоит идея. То, что остается в представлении потребителя после массированного воздействия рекламы конкретной марки товара, — это образ товара: мелодия, ритм, общая конфигурация, фон, кандидат или страна. Это более чем расплывчатый феномен. Мн. научные исслед. показали, что мы склонны мгновенно менять свое мнение и интерпретацию нейтрального утверждения, когда узнаем, что с ним ассоциируется чел., к-рый нам нравится или не нравится. Мы реагируем скорее на сигнатуру (идентификационную характеристику) сообщения, чем на его содержание.

Применение этих 4 принципов (заимствованных из антропологии, глубинной психологии, футурологии и символизма) и их неизбежный перевод на уровень методологии представляют собой осн. нововведения в области П. п. Они образуют концептуальную основу для более полного понимания мотивации потребительского поведения. Следует разграничивать интерпретационные и дескриптивные исслед. Дескриптивное исслед. описывает поведение потребителя. Подобная информ., конечно, крайне важна, но она не представляет базисного уровня исслед. Если мы хотим мотивировать потребителей и влиять на их поведение, нам потребуются интерпретации потребительского поведения. Если мы научимся распознавать и отбрасывать намеренную ложь опрашиваемых респондентов, то можно будет создать статистически достоверные описание и анализ их поведения.

Метод, применяемый в совр. исслед. П. п., заключается в том, чтобы позволить респондентам как можно подробнее описать свое поведение, избегая при этом «самодиагностики». Вместо того чтобы спрашивать чел., почему он купил именно этот автомобиль, исследователь побуждает его рассказать как можно подробнее об этом периоде своей жизни, начиная с первого момента принятия решения о приобретении нового автомобиля и до заключения договора о покупке; это позволяет исследователю проанализировать действительную мотивацию потребительского поведения.

Строгие исслед. П. п. начинаются с выдвижения четких конструктивных гипотез относительно потребительского поведения. Эти гипотезы могут брать начало в культурологии, глубинной психологии, футурологии или символизме. Вопрос «почему потребитель покупает ту или иную марку мыла?» может стать вполне правомерным аспектом изучения П. п. Мы применяем первый принцип, начиная с анализа привычек и ритуалов поведения, связанного с мытьем и купанием. Мыло может вызывать у потребителей не просто ощущение физ. чистоты. Купание при крещении или ритуальное омовение очищает чел. от грехов и вины (принцип «айсберга»).

Динамический принцип позволяет исследователю П. п. обнаружить релевантные изменения. Они могут касаться дохода: находится ли он на одном уровне, растет ли или падает. Сумма дохода м. б. одинаковой у неск. потребителей, однако при этом их поведение может различаться.

Символизм — важная часть коммуникации. Часто потребитель воспринимает невербальные образы лучше, чем конкретную информ. Выражение «разбуди в себе зверя» ассоциируется с ощущением силы, хотя оно покажется нелепым, если воспринять его буквально. Потребитель часто приобретает образ товара, а не его реальные преимущества, или голосует не за политические обещания кандидата, а за его имидж.

Нужны ли нам новые товары? П. п. привлекает внимание к моральным дилеммам. До тех пор пока мы пытаемся лишь понять поведение потребителя, все выглядит более или менее приемлемым. Но орг-ции, заинтересованные в определенном поведении потребителя, часто пытаются побудить его приобрести тот или иной вид товара или совершить те или иные действия.

Экономисты, по-видимому, склонны руководствоваться умозрительной моделью потребностей и желаний потребителя, напоминающей пирог. Чем больше кусков от этого пирога отрезается, тем меньше его остается. Они считают, что чел. ограничен в своих потребностях и желаниях. Совр. исслед. П. п., однако, показывают, что было бы более верным рассматривать эти желания и потребности как постоянно растущие. Развитие индустрии звукозаписи началось сразу после возникновения радио. Появление возможности воспользоваться услугами множества каналов при помощи простого нажатия кнопки должно было бы, по идее, значительно сократить размеры этого «пирога». Но оказалось, что нужды потребителя регулируются законами психологии иного свойства: чем больше музыкальных и др. развлечений открывают для себя потребители, тем больше они хотят иметь.

Расширяющееся признание П. п. может благоприятно отразиться на подчас слишком рациональных и логических теориях экономистов и маркетологов. Так, считается, что во время экономического упадка объемы продаж предметов роскоши должны сокращаться, тогда как фактически они, наоборот, возрастают. Чисто логического объяснения здесь недостаточно. В периоды, когда чел. чувствует себя незащищенным, он нуждается в символах качества и постоянства, а потому — может он это себе позволить или нет — он все равно покупает более дорогие товары, напр., «Мерседес-Бенц», драгоценности, круизы. В будущем, возможно, придется все чаще говорить о психол. экономике как о новой научной дисциплине.

См. также Реклама, Прикладные исследования, Изучение потребителей, Мотивация

Э. Дихтер

Психология присяжных (jury psychology)

Право обвиняемого на разбирательство дела судом присяжных было впервые провозглашено более 750 лет тому назад в декларации свобод англичан, известной под названием Великой хартии вольностей. С тех пор слушание дела судом присяжных стало краеугольным камнем англо-американской юриспруденции. Это право предоставляет обвиняемому в уголовном деле, а в нек-рых случаях тяжущимся сторонам в гражд. делах, возможность вынесения решения группой рядовых граждан. Эта группа, присяжные, обычно состоит из 12 человек, хотя их количество может различаться в нек-рых юрисдикциях.

Будущие присяжные заседатели по рассматриваемому делу созываются из той общины, в к-рой будет проходить данный судебный процесс. Набранная таким образом группа обычно наз. пулом присяжных (jury pool). Перед началом судебного разбирательства присяжные заседатели по рассматриваемому делу отбираются случайным образом из пула присяжных и подвергаются допросу адвокатами сторон и/или судьей в ходе процесса, наз. предварительной проверкой допустимости лица в суд в качестве присяжного заседателя. Целью этого допроса является выявление возможных предубеждений в пользу или против тяжущихся сторон или обвиняемого. Признание реально существующего предубеждения как основания для отвода является юридическим признанием того воздействия, к-рое сознаваемые или неосознанные предубеждения могут оказывать на решение присяжного. В дополнение к неограниченному числу отводов по конкретному основанию, адвокатам предоставляется право на ограниченное количество отводов без указания причин, варьирующее в пределах от 3 до 20, в зависимости от юрисдикции и характера рассматриваемого дела.

С психол. т. зр., в суде нет более важной фазы, чем предварительная проверка допустимости лиц в суд в качестве присяжных заседателей по рассматриваемому делу. Присяжные часто взволнованы новизной своего положения и началом судебного разбирательства. Они возбуждены, и их сознание находится в своей наивысшей точке. Поскольку предварительная проверка предшествует вступительной речи адвоката и представлению доказательств, в этот момент присяжные оказываются наиболее восприимчивыми и внимательными. Первые впечатления могут и часто окрашивают последующие аттитюды и восприимчивость присяжных. В процессе отбора присяжных, адвокаты тж удостоверяют свою собственную необходимую правдивость.

Проводились исслед. по влиянию на поведение присяжных национальности, пола, соц. статуса, профессии, семейного статуса, роли старшины присяжных, образования, предыдущего опыта выполнения роли присяжного и др. социально-экономических факторов. Кроме того, есть исслед., посвященные влиянию внешности, привлекательности, контакта глаз, одежды и «языка тела» свидетеля на его надежность.

В 1950-х гг. психологически ориентированные исследователи — Адорно, Френкель — Брунсвик, Левинсон и Сэнфорд — разработали теорию личности, предназначенную для описания того, что получило название «профашистских» или антидемократических тенденций у людей. Последующие исслед. показали, что при рассмотрении уголовных дел авторитарные личности чаще тяготеют к позиции обвинения как в вопросах установления вины, так и в выборе мер наказания. В свою очередь, эгалитарные личности склонны принимать сторону защиты и не так нацелены на то, чтобы покарать преступника, как авторитарные личности. В сравнительно меньшей степени, в гражд. делах, связанных с вопросами денежной компенсации ущерба, эгалитарные личности чаще становятся на сторону истца, а авторитарные на сторону ответчика.

Др. личностный конструкт, касающийся поведения присяжных, связан с убеждением в наличии внутреннего или внешнего локуса контроля событий. «Интерналы» склонны считать, что они в значительной степени контролируют происходящие с ними события. «Экстерналы» более склонны верить в то, что на результаты влияют внешние или чуждые им силы. Исслед. показывают, что «интерналы» чаще приписывают ответственность за преступление обвиняемому и выносят более суровые приговоры.

Первое прямое применение методик, разработанных соц. науками, при отборе присяжных произошло, как принято считать, на судебном процессе над 8 антивоенными активистами в Гаррисберге, штат Пенсильвания, в 1971 г. В ходе предварительной проверки присяжных на допуск к судебному процессу над «гаррисбергской восьмеркой», группа социолога Джея Шульмана и психолога Ричарда Кристи использовала «статистическое моделирование» в процедурах отбора присяжных. Статистическое моделирование предполагает проведение масштабного обследования в рамках сообщества, из к-рого будет набираться пул присяжных. В ходе полевых исслед., с использованием метода интервью, собирается демографическая и социально-экономическая фоновая информ. в отношении религии, возраста, пола, профессии и подобных характеристик, к-рая впоследствии связывается с предубеждениями и предрасположениями, касающимися вопросов предстоящего судебного разбирательства. Эта информ. табулируется и вводится в компьютер. Вывод данных программируется на идентификацию «идеального» присяжного, а тж приемлемые и неприемлемые профили.

Критики назвали такой способ отбора присяжных «социологической игрой в кости» и схемой «социологического скирдования присяжных». Защитники этих процедур подчеркивают, что исследователи не менее других осознают, что люди не всегда действуют в соответствии со своими предрасположениями.

См. также Клинический прогноз в сравнении со статистическим, Психология и закон, Стереотипизация

Ю. Л. Хадсон

Психология способностей (faculty psychology)

Термин П.с. применяется к большому числу теорий, к-рые подразделяют разум (mind) на множество отдельных сил или способностей. Эта идея очень стара и привлекательна, к тому же она прекрасно согласуется с обывательским пониманием психологии. Когда мы говорим про кого-то, что «у него хорошая память», мы имеем в виду способность чел. к запоминанию. Это легкий и прямой способ объяснения поведения личности.

Аристотель создал основу для развития многочисленных форм умозрительной психологии в эпоху поздней античности и Средних веков. Они часто объединяли аристотелевскую психологию способностей с примитивными, а порой и фантастическими представлениями о челов. мозге, порождая самые первые сочинения о локализации функций мозга. Авторы этих сочинений говорят о разном числе способностей и мозговых центров, однако в конце концов всеми было признано, что вместилищем разума является мозг.

Будучи весьма популярной у философов и медиков, П. с., однако, не избежала критики. Уильям Оккам (умер в 1349 г.) отмечал, что на основании способности разума выполнять ту или иную функцию нельзя делать вывод о наличии у него определенной отдельной способности к ее выполнению. Напр., люди хорошо запоминают многие вещи, но это вовсе не значит, что есть особая умственная способность, названная памятью. Оккам считал разум единым, но способным к выполнению различных функций. Память яв-ся всего лишь актом запоминания и не требует особого внутреннего блока памяти. Критика Оккама предвосхитила более поздние атаки на др. варианты психологии способностей за круговую манеру рассуждений. Единственное доказательство в пользу существования предполагаемой способности к запоминанию, к-рое мы имеем, заключается в том, что люди способны запоминать; именно поэтому мы и объясняем запоминание существованием мнемической способности.

Идея деления разума на способности сохранилась и в философии Нового времени. Хотя Рене Декарт утверждал, что душа яв-ся неделимым единством, он приписывал ей только одну функцию — мышление. Он признавал существование и др. способностей, но относил их к механическому функционированию мозга, а не к свободному мышлению души. Джон Локк также снабдил разум набором психич. сил, и эта идея превратилась в общее место филос. психологии; предметом дальнейших дискуссий стал не вопрос о самом существовании способностей, а их число и характер, т. е. яв-ся ли они врожденными или приобретаются в результате научения.

На рубеже XVIII и XIX вв. психология способностей обогатилась двумя наиболее значимыми системами. Одна из них — шотландская философия здравого смысла («здравого человеческого рассудка»), создателем которой был Томас Рид. Рид подразделял разум на 31 Богом данную способность, к числу к-рых относились, напр., язык, благодарность, долг и память. Система Рида была развита в завершенную психол. доктрину его учеником Дугалдом Стюартом, к-рый дополнил перечень Рида до 48 способностей, включив в него, в частности, чувство комического и нравственное чувство. Шотландская система, ставшая чрезвычайно популярной, изучалась повсеместно, особенно широко — в Соединенных Штатах. Когда там возникла эксперим. психология, ей пришлось побороться за академическое признание с прочно укоренившейся к тому времени психологией здравого смысла.

Другой новой системой, возникшей одновременно с системой Рида, была краниология, основателем к-рой явился Франц Йозеф Галль, известный, кстати сказать, своей резкой критикой в адрес сторонников психологии способностей. Его система была выхолощена до уровня философской доктрины, названной френологией, и изложена в общедоступной форме И. К. Шпурцгеймом, бывшим одно время ассистентом Галля. Галль считал, что и мозг, и разум разделены на самостоятельные и параллельные органы. В отличие от подходов ранних теоретиков П. с., подход Галля был скорее биологическим, нежели философским: он писал о способностях, свидетельствующих об индивидуальных особенностях людей и служащих таким биолог. целям индивидов и биологических видов как забота о потомстве, самосохранение и доброта. К сожалению, Галль высказал неосторожное предположение, что контуры черепа отражают уровень развития лежащих внутри органов мозга, и занятия его последователей выродились в псевдонаучное гадание по черепу, лишь немногим отличающееся от гадания по ладони. Нередко осуждаемая официальной наукой, френология, тем не менее, была популярна среди образованной публики, представителей богемы (к числу ее поклонников принадлежал Эдгар Аллан По) и реформаторов, в частности, ее идеи разделял педагог Гораций Манн.

Строго говоря, П. с. прекратила свое существование в XX в., по крайней мере в форме научной психологии. Однако кое-где еще можно обнаружить идею способности в действии, напр., в теориях черт (личности) и в вариантах декомпозиции интеллекта на субкомпоненты.

См. также Память, Философские проблемы психологии, Структурализм

Т. Лихи

Психология толпы (mob psychology)

Р. Браун определял Т. как «действующие совместно, плечом к плечу, анонимные, случайные, временные и неорганизованные общности». Т. могут подразделяться в зависимости от того, активны они или пассивны, первые при этом наз. собственно Т., а вторые — публикой, аудиторией. Собственно Т. классифицируются далее в зависимости от доминирующего поведения участников. Агрессивные Т., к к-рым относятся бунтующие и линчующие Т., характеризуются проявлением агрессии в отношении людей или объектов. Доминирующей формой поведения спасающихся Т. яв-ся паника, как, напр., в случае пожара в театре. Стяжающие Т. сходны со спасающимися тем, что те и др. вовлечены в соперничество за определенный дефицитный объект. Экспрессивные Т. — категория типа «мусорной корзины», включающая все остальные разновидности Т., не относящиеся к первым трем категориям.

Несмотря на отсутствие единства в мнениях среди исследователей, к характеристикам Т. чаще всего относят: а) духовное единство или «умственную однородность»; б) эмоциональность; в) иррациональность. Лебон объяснял духовное единство Т. механизмом заражения — механического распространения аффекта от одного члена к др. по типу инфекционного заболевания. Др., подобно Милгрэму и Точу, полагают, что видимая психич. однородность Т. может тж объясняться механизмом конвергенции: сходно мыслящие и чувствующие индивидуумы имеют тенденцию собираться вместе и объединяться в Т. Т. о., однородность скорее предшествует, нежели вытекает из принадлежности к Т. Два механизма предположительно объясняют эмоциональный и иррациональный характер Т.: а) утрата ответственности вследствие анонимности и б) впечатление всеобщности.

См. также Вмешательство случайных свидетелей, Деиндивидуализация, Массовая истерия, Влияние сверстников, Насилие

М. Гринберг

Психология торговли (sales psychology)

Область П. т. часто выходит за пределы личных покупок и продаж, предполагающих прямой контакт между продавцом и покупателем, включая в себя тж маркетинг, использующий рекламу в СМИ с целью привлечения потенциальных покупателей.

Продажи подразделяются на области в соответствии с категориями покупателей, продуктов или предлагаемых услуг. Исслед. показывают, что характеристики, способствующие успеху в одном виде продаж, не обязательно приводят к успеху в др. ее видах.

Задача психолога, к-рый выступает в роли консультанта руководителей отделов сбыта, менеджеров по продажам и специалистов по обучению продажам, заключается в том, чтобы познакомить их с передовыми и совр. научными знаниями, к-рые можно применять при отборе, обучении, контроле и оценке эффективности работы продавцов.

История психологии торговли

На становление П. т. непосредственно повлияли три важнейших систематических подхода: функционализм, бихевиоризм и психоан. Функционализм был самым первым и наиболее важным. Гуго Мюнстерберг ввел функциональный подход в прикл. психологию. В свою вышедшую в 1913 г. книгу он включил обзор экспериментов по эффективности рекламы.

Оглавление книги Стронга 1925 г. показывает большинство тем, традиционно включаемых в совр. учебники по П. т.: мотивация покупателя, изучение рыночной конъюнктуры, теории сбыта, поиск потенциальных потребителей, стратегии беседы в ходе открытия, ведения и завершения торгов, отбор и обучение торговых агентов, управление сбытом и связи между реализацией, маркетингом и рекламой.

Дж. Мак-Кин Кеттелл был еще одним психологом-функционалистом, внесшим вклад в развитие области торговой и рыночной психологии. В организованной им Психологической корпорации (Psychological Corporation) создавались тесты, применявшиеся при отборе продавцов, проводились многочисленные исслед. рынка, и была разработана большая часть опросных методов, занявших прочное место в арсенале средств, используемых в совр. исследованиях рекламы.

Поведенческий подход в ранней истории П. т. представлял Дж. Б. Уотсон. Уотсон внес значительный вклад в разработку и применение методов изучения рынка. Он часто обращался к теме продаж и заключения сделок, пытаясь противодействовать негативному отношению общественности к продажам как профессиональной деятельности и обучал продавцов постигать и применять на практике основы стимульно-реактивной психологии.

Психоаналитическое влияние в области сбыта и рекламы обозначил в общих чертах Дональд Лэйрд. Он считал, что сопротивления продажам можно понимать и преодолевать точно так же, как З. Фрейд и др. аналитики понимали и преодолевали клинические сопротивления. Однако наиболее влиятельным проводником психоаналитических идей в области рекламы явился Эрнест Дихтер. Дихтер побуждал рекламистов пытаться понять «глубинные смыслы» продуктов и услуг.

Иллюстрации подходов к исследованию продаж и управлению сбытом

В области обучения продажам и управлению сбытом нашло применение большинство из существующих подходов к управлению. К числу наиболее широко используемых можно отнести: метод управленческой решетки Блейка и Мутон; системный анализ; поведенческий анализ; управление по целям Друкера; целевое управление продавцами Джексона и Алдага; и анализ разнообразия труда и факторов удовлетворенности трудом Герцберга.

Результаты тестов указывают на то, что наиболее успешные продавцы обладают следующими ключевыми характеристиками: напористостью, энергичностью, способностью вызывать к себе доверие, умением контролировать свои эмоции, самостоятельностью, уверенностью в себе, оптимизмом, дружелюбием и коммуникабельностью, готовностью к убеждению и конфронтации, потребностью в успехе и склонностью допускать и принимать ограничения. Однако ни у кого не вызывает сомнений, что различные типы ситуаций продаж требуют разных личностных характеристик.

Мн. программы обучения продажам могли бы больше выиграть, если бы в них делался акцент не столько на обучении специфическим продажам, сколько на более широком подходе к образованию в области сбыта, а тж на общем образовании взрослых людей. Зачастую программы обучения продажам совершенно не рассчитаны на независимых, ставящих перед собой индивидуальные цели, взрослых слушателей.

См. также Реклама, Промышленная психология

Дж. Харт

Психология черт (trait psychology)

П. ч. представляет собой подход к теории и измерению личности, опирающийся на понятие черты как фундаментальной единицы анализа. Вообще говоря, черты определяют по-разному. На самом простом уровне под ними понимаются относительно устойчивые описательные характеристики личности. В более широком смысле, черты определяются как предрасположенности к поведению, к-рое отличается как устойчивостью (т. е. обладает временной согласованностью), так и широким диапазоном (т. е. обладает межситуативной согласованностью). Г. Олпорт утверждал, что черты тж имеют физиолог. основу. Кроме того, он проводил различие между общими чертами, присущими в той или иной степени всем людям, принадлежащим к определенной культуре, и уникальными чертами, присущими только данному индивидууму. Наиболее сильные и устойчивые диспозиции, присущие конкретному чел., он наз. кардинальными чертами.

Термин «черта» часто связан с термином «тип». Если черта — это единичное и непрерывное измерение личности, то тип представляет собой более сложный паттерн характеристик, служащий шаблоном для категоризации людей. В начале XX в. К. Юнг идентифицировал совокупность противоположных типов личности, исходя из установки (экстравертированность либо интровертированность) и четырех организованных в пары психич. функций (интуиция и ощущение либо мышление и чувство). В наше время эти типы личности определяются при помощи Индикатора типов Майерс — Бриггс. Айзенк и большинство др. теоретиков П. ч. считают личность организованной иерархически, с главными диспозициями, охватывающими (или «обобщающими») совокупность связанных черт; напр., экстравертированный тип включает в себя такие черты как общительность, импульсивность и активность.

Др. термин — «состояние» — часто противопоставляется термину «черта», так как употребляется для обозначения временного, преходящего состояния, такого как настроение, тогда как черта относится к долговременной предрасположенности. При тестировании состояния тревоги, напр., Ч. Д. Спилбергер спрашивал обследуемого чел., чувствует ли он себя расстроенным сейчас, а при тестировании соотв. черты он спрашивал его, бывает ли он обычно, часто или постоянно расстроенным.

Во мн. теориях личности черты занимают важное положение в качестве осн. единиц анализа поведения. Нек-рые исследователи используют факторную модель черт; т. е. они разраб. свои системы эмпирическим путем на основе факторного анализа разнообразных пунктов с целью выделения базовых шкал, или различных тестов с целью выделения факторов более высокого уровня. Наиболее известными теоретиками в этой области яв-ся Р. Кэттелл, Айзенк и Дж. П. Гилфорд. Каждым из них разраб. тесты для измерения конструктов, к-рые они рассматривают в качестве базовых черт.

Среди проблем, с к-рыми сталкиваются исследователи в данной области, 2 яв-ся наиболее острыми. Первая из них связана с вопросом о количестве и типе черт. В отличие от 16 факторов Кэттелла, получаемых на основе данных соотв. опросника, Айзенк выделяет только 3 — экстраверсию, эмоциональность (нейротизм) и психотизм. Др. широко используемые системы измерений личности делают акцент на межличностных отношениях, выделяя две осн. оси — «дружелюбие—враждебность» и «доминирование—подчинение» с различными промежуточными степенями вариации, расположенными по круговой шкале. Эти два измерения совпадают с характеристиками, часто использующимися в организационной психологии — социоэмоциональными либо ориентированными на задачу аспектами ролей.

Др. важной проблемой яв-ся вопрос о межситуативной согласованности черт. Ранние работы Хартшорна и Мэя на время пошатнули убеждение исследователей в согласованности таких черт как честность, продемонстрировав, что дети, допускавшие обман на уроках в школе, не обязательно лгали или обманывали в др. обстоятельствах. И тем не менее, интуитивно мы все же чувствуем, что люди последовательны в своих проявлениях. К 1972 г. Айзенк пришел к заключению, что П. ч. значительно укрепили свои позиции. Однако в то время гораздо большее внимание уделялось влияниям окружения, и очередной подъем поведенческой психологии привел к возобновлению атак на П. ч., особенно со стороны У. Мишела. Однако Мишел и др. впоследствии все же признали существование известной согласованности среди нек-рых характеристик. Мишел и П. К. Пик высказали мнение о том, что следует разделять временную и ситуативную согласованность. Первая оказывается более высокой, последняя более низкой в отношении надежности. Для разрешения этой дилеммы они предложили использовать когнитивный прототипический подход, в соответствии с к-рым восприятие и орг-ция согласованности личности в большей мере зависит от идентификации ее ключевых признаков (прототипов, или лучших образцов нек-рой характеристики), нежели от согласованности ее поведения в различных ситуациях.

См. также Центральные черты (личности), Типы личности

Н. Сандберг

Психометрика (psychometrics)

Область П. (или психометрии) связана с количественным подходом к анализу тестовых данных. П. включает два раздела: теорет. и прикл. Психометрическая теория обеспечивает исследователей и психологов мат. моделями, используемыми при анализе ответов на отдельные задания или пункты тестов, тесты в целом и наборы тестов. Прикл. П. занимается применением этих моделей и аналитических процедур к конкретным тестовым данным. Четырьмя областями психометрического анализа яв-ся нормирование и приравнивание, оценка надежности, оценка валидности и анализ заданий. Каждая из этих областей содержит набор определенных теорет. положении и конкретные процедуры, используемые при оценке качества работы теста в каждом отдельном случае.

Нормирование и уравнивание

Нормирование тестов — составная часть их стандартизации, обычно включает проведение обследования репрезентативной выборки лиц, определение различных уровней выполнения тестов и перевод сырых тестовых оценок в общую систему показателей.

Тесты иногда приравнивают, когда существуют различные формы того же самого теста. Приравнивание приводит оценки по всем формам к общей шкале. Существуют 4 осн. стратегии приравнивания. Первый метод предполагает проведение каждой формы теста на эквивалентной (напр., случайной отобранной) группе респондентов, а затем оценки по этим различным формам устанавливаются т. о., чтобы равные оценки имели равные процентильные ранги (та же самая пропорция респондентов получает ту же или более низкую оценку). При более точном методе все респонденты заполняют все формы теста, и для определения эквивалентности показателей используются уравнения. Третий часто используемый метод связан с проведением общего теста или части теста со всеми респондентами. Эта общая оценочная процедура служит в качестве «связывающего» теста, к-рый позволяет все последующие измерения привязывать к единой шкале. При проведении обследования с использованием различных форм одного и того же теста в каждую включаются неск. «анкерных заданий», выполняющих функцию такого «связывающего» теста. Сравнительно недавно появившееся семейство статистических моделей тестовых оценок, наз. моделями теории «задание—ответ», оказывается особенно полезным для приравнивания тестов.

Нормирование и приравнивание приобрело новое значение в связи с недавними разраб. в тестировании и получившей широкое распространение системы принятия решений на основе проходных баллов при оценке рез-тов выполнения теста. Эти тесты, наз. критериально-ориентированными тестами, используются в ряде штатов в качестве процедур проверки минимальной компетентности выпускников средней школы, подтверждающей полученный аттестат, и в качестве экзаменов на получение сертификатов, дающих право заниматься различными видами деятельности и профессиями.

Оценка надежности

Надежность и валидность имеют отношение к обобщаемости показателей тестов — определению того, какие выводы по тестовым показателям яв-ся обоснованными (Cronbach et al., 1972). Надежность касается выводов о согласованности измерения. Согласованность определяется по-разному: как временная устойчивость, как сходство между предположительно эквивалентными тестами, как однородность в рамках одного теста или как сравнимость оценок, выносимых экспертами. При использовании метода «тест—ретест» надежность теста устанавливается путем повторного его проведения с той же группой спустя определенный промежуток времени. Затем два полученных набора показателей сравниваются с целью определения степени сходства между ними. При использовании метода взаимозаменяемых форм на выборке обследуемых проводятся два параллельных измерения. Привлечение экспертов («оценщиков») к оценке качества параллельных форм теста дает меру надежности, наз. надежностью оценщиков. Этот метод часто применяют, когда есть необходимость в экспертной оценке.

Оценка валидности

Валидность характеризует качество выводов, получаемых на основе рез-тов проведения измерительной процедуры. Прогностическая валидность оценивает способность измерительных инструментов давать заключения о будущей успешности, напр., в работе или в обучении. Как правило, в этом случае рассчитывается корреляция между прогнозирующим параметром и некой количественной оценкой эффективности в работе или в обучении, наз. критерием. Напр., тестовые показатели кандидатов при поступлении в колледж или профессиональную школу часто сопоставляют с их оценками в период последующего обучения. Получаемый в рез-те коэффициент корреляции наз. коэффициентом валидности. Эти коэффициенты могут корректироваться, напр., когда критериальные оценки характеризуются узким размахом или когда оказывается ненадежным сам критерий. Когда данные по прогнозирующему параметру собираются практически одновременно с измерениями критерия, это наз. исслед. текущей валидности. Поскольку один-единственный инструмент не всегда оказывается способен прогнозировать критерий в той степени, в какой это необходимо, привлекаются множественные предикторы, часто с использованием статистической процедуры множественной регрессии, позволяющей достичь максимального прогноза критерия путем взвешивания вкладов различных тестов.

Содержательная валидность оценивает, насколько полно содержание теста охватывает тестируемую область, и особенно полезна для тестов достижений в обучении. Такие оценки, как правило, выносятся экспертами в тестируемой области.

В последнее время стало принято считать, что конструктная валидность яв-ся родовым понятием по отношению к прогностической и содержательной валидности. Критическим вопросом, задаваемым в отношении конструктной валидности, яв-ся вопрос о том, насколько хорошо данный тест измеряет свойство(а), к-рое(ые) он предположительно должен измерять.

Анализ заданий

Большинство процедур анализа заданий предполагают: а) регистрацию числа испытуемых, давших правильный или неправильный ответ на определенное задание; б) корреляцию отдельных заданий с др. переменными; в) проверку заданий на систематическую ошибку (или «необъективность»). Долю испытуемых, справившихся с заданием теста, наз., возможно не вполне точно, трудностью задания. Способ улучшить задания — подсчитать процент выбора каждого варианта ответа на задание с множественным выбором; полезно тж вычислить средний тестовый показатель испытуемых, выбравших каждый вариант. Эти процедуры позволяют контролировать, чтобы варианты ответов выглядели правдоподобными для неподготовленных испытуемых, но не казались правильными наиболее знающим. Отбор заданий, к-рые сильно коррелируют с показателем полного теста, максимизирует надежность как внутреннюю согласованность теста, тогда как отбор заданий, к-рые сильно коррелируют с внешним критерием, максимизирует его прогностическую валидность. Описательная аналоговая модель этих корреляций наз. характеристической кривой задания; в типичных случаях — это график зависимости доли испытуемых, правильно отвечающих на вопрос, от их суммарного тестового показателя (или к.-н. др. оценки их уровня способности). Для эффективных заданий эти графики представляют собой положительные восходящие кривые, не снижающиеся по мере прироста способности. Процедуры проверки заданий на систематическую ошибку связаны с выявлением тех из них, к-рые неодинаково трудны для различных групп. Др. словами, эти процедуры связаны с установлением общих различий в тестируемой способности и последующим поиском заданий, к-рые имеют отличающиеся коэффициенты трудности для групп меньшинств. Последующее удаление этих заданий из теста приводит к тому, что такой тест будет считаться справедливым. В настоящее время еще только приступили к изучению этих процедур и их реальная ценность пока не определена.

См. также Кластерный анализ, Систематическая ошибка тестов, обусловленная культурными факторами, Анализ заданий, Тесты для отбора кандидатов, Статистика в психологии

К. Ф. Гейзингер

Психоневрология (psychoneurology)

«Моральные и деятельные принципы разума сильно извращены или испорчены, власть над собой утрачена или ограничена и индивидуум неспособен говорить или рассуждать о к.-л. предложенном ему предмете, а тж вести себя с приличием и пристойностью в жизненных делах». Так английский психиатр Дж. Причард определил новое понятие «морального помешательства» в своем «Трактате» (Treatise), опубликованном в 1835 г. Идентичная идея заключена в описании manie sans delire, данном отцом французской психиатрии Ф. Пинелем в 1812 г. В том же году первый американский психиатр Б. Раш писал о лицах, одержимых «врожденной противоестественной моральной испорченностью». Великие немецкие систематики занимались тщательным описанием этой большой и неоднородной группы лиц с причудливым, извращенным, непривычным поведением (лишь в нек-рых случаях аморальным или антисоциальным), но без поведенческой спутанности и бреда. И. Л. А. Кох в 1891 г. объединил их понятием «психопатической неполноценности». В следующих одно за др. изданиях своего влиятельного учебника «Психиатрия» (Psychiatrie) Э. Крепелин многократно «перепахивал» ту же самую почву, но лишь в 7-м издании он впервые использовал термин «психопатическая личность» для обозначения того типа людей, к-рый имел в виду Причард. Немецкие нозологисты, однако, не соглашались основывать свою классиф. на социологическом или даже политическом критерии; та же самая дефиниция антисоциального психопата в иной перспективе может рассматриваться как обозначение, напр., борца за свободу. В монографии К. Шнайдера «Психопатическая личность», впервые опубликованной в 1923 г., приводится 10 видов девиантной личности, причем среди них есть и такие, что могут (хотя и не обязательно) склонять индивидуума к антисоциальному поведению.

Противоположный подход был использован Г. Э. Партриджем в 1930 г., пришедшим к выводу, что для подгруппы лиц, наз. психопатами, доминирующим симптомом яв-ся неспособность или нежелание согласовывать свое поведение с требованиями об-ва, и потому он предложил использовать термин «социопатическая личность». Это обозначение было принято Американской психиатрической ассоц. в первом издании ее «Руководства по диагностике и статистической классиф. психич. расстройств» (DSM). Однако с публикацией DSM-III в 1980 г. произошло возвращение к немецкой модели. Термин «психопатическая личность» был отвергнут как слишком общий и неопределенный; термин «социопатическая личность», к-рый так никогда и не привился, был тж оставлен. На их месте появилась дюжина вариантов расстройств личности, имеющих известное сходство с десятью психопатиями Шнайдера, причем нек-рые из расстройств охватывали типы личности, наз. до этого психопатическими («гистрионическая» (демонстративная), «нарциссическая» и «пограничная» личности), а одно расстройство — «антисоциальная личность» — более явно соответствовала прототипу Причарда.

К сожалению, нет никаких объективных данных, что реально существует именно 12 типов расстройств личности, а не 9 или, к примеру, 19, как нет и убедительных аргументов в пользу того, что для анализа этой проблемы типологическая схема подходит лучше, чем параметрическая. Кроме того, можно с уверенностью сказать, что не все из случаев, соотв. описательным критериям антисоциальной личности, однородны с т. зр. этиологии или клинических проявлений. Мы можем согласиться с наблюдением сэра Обри Льюиса, сделанном в 1974 г.: «Диагностические группы в психиатрии редко имеют четкие и определенные границы. С нек-рыми в этом отношении дело обстоит хуже, чем с остальными. Хуже всего дело обстоит с психопатической личностью с ее колеблющимися очертаниями. Эти очертания не станут ясными до тех пор, пока не будет известно гораздо больше о ее генетике, психопатологии и невропатологии». Однако если границы диагностической группы слишком размыты, исслед. для получения необходимой информ. могут внести дополнительную путаницу в понимание вопроса. В DSM-III был сделан выбор в пользу описательных, но преим. произвольных критериев, и тем самым — в пользу диагностической надежности, достигаемой ценой потери валидности. Сомнительно, чтобы суммарная стат. данных по крайне разнородной группе лиц, соотв. критериям «антисоциальной личности», когда-либо дала истинное освещение этой большой категории. Шире распростр., чем больные шизофренией, эти люди представляют собой знач. большее отягощение об-ва; вне зависимости от того, как их наз. — «моральные имбецилы», «антисоциальные личности», «социопаты» или «психопатические личности», — они представляют важную соц., судебную и психиатрическую проблему.

Семейство расстройств

Психиатрическая проблема заключается в необходимости понять, почему неглупый и рационально мыслящий чел. может устойчиво придерживаться антисоциального поведения, невзирая на связанный с этим риск наказания, к-рый заглушил бы большинство подобных побуждений у нормального индивидуума. По общему определению, психопатическая личность может рассматриваться как семейство расстройств, включающих по меньшей мере 4 «рода», к-рые, в свою очередь, разделяются на «виды». Так, род диссоциальных психопатов состоит, по определению DSM, из лиц, к-рые «не демонстрируют иных значимых личностных отклонений, помимо связанных с принадлежностью к ценностным ориентациям или кодексу их хищнической, преступной или иной соц. группы». Это — дети Фейджина (Fagin’s children), члены семей cosa nostra, партизаны гетто. В книге «Человек против самого себя» (Man against himself), вышедшей в 1936 г., К. Меннингер описал второй род — невротический характер, у обладателей к-рого антисоциальное поведение представляет собой отреагирование невротического конфликта или проявление неосознаваемой потребности в наказании. Здесь следует проявлять осторожность, поскольку приверженец психодинамики может найти неосознаваемые или невротические объяснения почти для всякого отклонения поведения. В книге «Импульсивная личность» (The impulsive personality) Г. Уишни приписывает склонность психопата к манипуляциям и обману, скрытому в глубине его души неверию в собственные способности и в добрую волю др. людей; т. о., «жулик-артист» — персонаж фильма «Музыкальный человек» (The music man) — становится неуверенным в себе страдальцем, к-рого можно вылечить любовью и психотер.

В третий род входят виды органической дисфункции или анормальности. Нек-рые патологически импульсивные индивидуумы имеют специфические нарушения контроля над удовлетворением побуждений. Нек-рые дети с гиперактивным расстройством вырастают в импульсивных психопатов. У др. обнаруживается тиранический сексуальный голод, или эксплозивные неконтролируемые вспышки ярости, или компульсивное удовлетворение агрессивных и сексуальных побуждений по типу «короткого замыкания». Синдром предменструального напряжения может приводить нек-рых женщин к периодическим вспышкам патологической агрессивности. Эти аффективные нарушения представляются конституциональными по природе и, очевидно, предрасполагают к антисоциальному поведению. Однако Б. Карпман в статье, опубликованной в 1948 г. и привлекшей к себе огромное внимание, настаивал: «Если учесть и удалить все случаи, к-рые я отношу к симптоматической или невротической психопатии, все еще останется маленькая группа, к-рая м. б. обозначена как первичная или идиопатическая психопатия».

Первичный психопат

Первичный психопат — это хронический правонарушитель, к-рый не является ни невротиком, ни лицом, получившим недостаточное воспитание, ни жертвой к.-л. органической дисфункции эмоционального контроля или контроля побуждений. Не призывая слишком серьезно относиться к этой «зоологической» классиф., мы временно можем выделить в этом роде по меньшей мере 2 вида и неск. подвидов.

Синдром отчуждения. Положительные соц. установки и чувства не расцветают сами по себе полным цветом в душе нормального подростка. Им надо научиться в процессе родительского воспитания, на опыте вознаграждающей привязанности к др. людям и на примере социализированного взрослого чел., к-рый вызывает восхищение. Возможно, в раннем детстве существует «критический период», когда для развития нормальной способности любить др. и привязываться к ним необходимы ласка и уют.

Среди тех, кто способен любить кого-нибудь — напр., членов своей семьи, — существуют большие индивидуальные различия в том, что можно назв. «кругом эмпатии». Есть люди, к-рые без колебаний могут прихлопнуть муху, но испытают ужас, задавив на дороге белку. Нек-рые охотники на белок будут опечалены, увидев страдающую собаку. Есть граждане, к-рые быстро вызовут службы отлова бродячих собак для их последующего умерщвления, но будут выступать против смертной казни и делать пожертвования в ЮНЕСКО. В толпе, наблюдающей за потенциальным самоубийцей, стоящим на высоком карнизе здания, есть люди, охваченные чувством сострадания, и др. люди, глаза к-рых, как у детей в цирке, горят огнем счастливого предчувствия. При прочих равных условиях вероятно, что круги эмпатии меньше всего у тех, кто чаще оказывался свидетелем чужих страданий, поскольку они научились обеспечивать себе заместительную десенсибилизацию дискомфорта.

Гнев и агрессия представляются естественными реакциями на чувства зависти, фрустрации и неудовлетворенности собственной судьбой. Хотя мы считаем гнев дисфорической эмоцией, несомненно, менее неприятно чувствовать себя разгневанным, чем испуганным, бессильным, ранимым или никчемным. Нек-рые люди культивируют в себе гнев для защиты от перечисленных альтернативных эмоций и др., еще более неприятных психич. состояний; возможно, что этот механизм может стать привычным, приводя к недифференцированной агрессии, к-рая, в свою очередь, может вести к антисоциальным действиям.

Т. о., среди этих, лишенных привязанности к кому-либо и чувства эмпатии, холерических индивидуумов выделено 3 «вида» отчужденных психопатов. Следует еще раз подчеркнуть, что эти описания приводятся не как истинная типология, а лишь в качестве ил. того, как нормальные эмоции, к-рые не дают большинству из нас оказаться во власти агрессивных побуждений или вообще препятствуют их возникновению, могут оказаться у нек-рых людей недоразвитыми вследствие отсутствия любви окружающих, безопасности, благоприятных возможностей и хорошего примера, особенно в детстве.

Психопат Клекли. Книга Х. Клекли «Маска психического здоровья» (The mask of sanity) — вдумчивое и широко известное описание клинических характеристик психопатической личности — была впервые опубликована в 1941 г. и выдержала шесть изданий, последнее вышло в 1976 г. В этой монографии, написанной живым литературным языком, приводится целая серия историй болезни отдельной подгруппы первичных психопатов, к-рых невозможно отнести к к.-л. из описанных выше этиологических категорий. На основании собственной оценки этого материала Клекли сформулировал список из 16 общих для всех этих случаев признаков. Эти признаки имеют разную клиническую важность, а нек-рые из них (напр., «редко совершается суицид») яв-ся производными от др. Десять наиболее существенных признаков можно резюмировать следующим образом.

Клекли был убежден, что этот синдром яв-ся рез-том какого-то глубокого и, возможно, конституционально обусловленного дефекта, включающего неспособность испытывать нормальное эмоциональное сопровождение жизненного опыта. Люди с дефектом восприятия цвета неспособны оценить, как др. воспринимают радугу. Они могут научиться имитировать комментарии др. людей о хроматических красотах сцены и проводить различения для разных целей, запомнив, напр., что признак «красное» (что бы это ни значило) используется при описании яблок; они могут никогда не признаваться себе в том, что этот аспект их восприятия качественно отличен от нормы. Так же и психопат, описанный Клекли, может просто быть неспособен испытывать нормальное чувство вины, угрызений совести, пугающей перспективы или нежной привязанности. Подобно чувству восприятия цвета, эти эмоции носят глубоко личный характер и недоступны интерсубъективному сравнению. Психопат может научиться подражать поведению людей в разных эмоциональных состояниях; его уверения в любви или сожалении могут звучать так же правдоподобно, как у любого актера, — и быть столь же пустыми. Возможно тж, что возмущение этого индивидуума тем, что ему не верят, искренне и в определенном смысле оправданно: а как вообще можно знать, что эти высказывания делаются людьми, никогда не испытывавшими таких чувств?

Др. подходом был поиск понимания природы психопата Клекли на основе фокального, специфического дефекта, последствием к-рого могли бы быть все остальные признаки синдрома. В частности, утверждалось, что этот тип психопатии не отличается чем-то более экзотическим, чем низкий IQ тревоги. Все млекопитающие могут испытывать страх и могут научиться ассоциировать тревогу с импульсами, подвергавшимися наказанию, или с др. стимулами, сигнализирующими об опасности. Люди с высокой, по сравнению с др., способностью к формированию условнорефлекторной реакции страха имеют высокий IQ тревоги. Ребенок на нижнем полюсе этого континуума будет испытывать трудности социализации при использовании обычных приемов приучения к дисциплине, осн. в значительной мере на страхе и наказании. Такой ребенок будет фрустрировать родителей и находиться в постоянной оппозиции к ним, что приведет к лишению его важного опыта отношений прототипической любви (эта депривация может начаться очень рано, если родители сами яв-ся психопатами). Возможно, что появление у среднего ребенка способности к идентификации с др. людьми яв-ся частью его стремления научиться предсказывать их поведение, чтобы защитить себя. Будучи относительно безразличным к тому, что делают или думают др. люди, не испытывающий страха ребенок может вкладывать меньше усилий в этот аспект соц. научения; тот, кто не умеет идентифицировать себя с др. людьми, м. б. неспособным к их эмпатическому пониманию и не воспринимать их ценностные ориентации в качестве необходимых для нормального развития супер-эго и способности испытывать чувство вины. Страх и его союзники (стыд, вина и замешательство) в значительной мере ответственны за то, чтобы помешать большинству из нас время от времени совершать нек-рые неприемлемые поступки, характерные для антисоциального поведения психопата. Отсутствие страха, бесшабашная беззаботность, формирующаяся при устранении робости, совести, чувства вины и ожидания наказания, составляют главные атрибуты «шарма». Важным и парадоксальным тезисом гипотезы IQ тревоги яв-ся то, что ребенок с риском развития психопатии не должен рассматриваться в качестве больного или дефективного. Это тот материал, из к-рого делаются герои. При правильном воспитании — терпеливом, чутком, ставящем поощрения выше наказаний, культивирующем чувство гордости и собственного достоинства, к-рое компенсирует слабый контроль поведения чувствами страха и вины, — эти люди могут, когда вырастут, стать отважными путешественниками, искателями приключений, летчиками-испытателями и космонавтами, т. е. людьми того типа, к-рыми восхищался Т. Вулф в своей книге «Крепкий характер» (The right stuff).

В 1957 г. Д. Т. Ликкен экспериментально показал, что у психопатов Клекли замедлено условнорефлекторное формирование реакции страха при экспозиции предостерегающим сигналам. Они имеют тенденцию к игнорированию болезненного удара током в ситуациях, в к-рых нормальные люди научаются избеганию этого удара; они в меньшей степени, по сравнению с обычными людьми, находятся под влиянием реакций страха или замешательства. Эти находки были воспроизведены др. исследователями, в первую очередь Р. Хэйром, в серии исслед., проводимых на протяжении двадцати лет. Хэйр показал, напр., что для психопата Клекли характерен ненормально низкий уровень кожно-гальванического рефлекса при ожидании болезненного стимула или громкого звука. В этой же ситуации, однако, у психопата Клекли отмечается повышение частоты сердечных сокращений по сравнению с нормой. Данные др. исслед. указывают на то, что повышение частоты сердцебиений может отражать действие механизма адаптивного контроля, к-рый снижает уровень фонового возбуждения Ц. н. с. и, возможно, в этой ситуации, воздействие ожидаемого аверсивного раздражителя. Переносимость боли у такого психопата не выше нормы, но он демонстрирует более выраженную, по сравнению с контролем, способность переносить боль, если это будет условием получения ценимого им подкрепления.

Семейные исслед. С. Р. Клонингера и его коллег указывают на то, что психопатию хорошо объясняет пороговая модель, согласно к-рой предрасположенность к ее формированию определяется низким порогом тревоги (у мужчин ниже, чем у женщин). Генетически детерминированный IQ тревоги во взаимодействии с влиянием окружающей среды (стиль и последовательность родительского воспитания и т. д.) может представлять собой фактор, предрасполагающий к развитию психопатии. Исслед. близнецов и усыновленных детей указывают на достоверное действие генетического фактора; однако подавляющее большинство биолог. родственников психопатического потомства не яв-ся психопатами. Даже среди однояйцевых близнецов, воспитанных вместе, при наличии одного психопата менее 50% шансов на то, что второй тж станет психопатом. Данные исслед. показывают, что внесемейные различия окружающей среды и личный индивидуальный опыт наибольшим образом определяют собой формирование психопатической личности.

См. также Формирование идентичности в подростковом и юношеском возрасте, Антисоциальная личность, Связь и привязанность, Расстройства характера, Моральное развитие, Расстройства личности

Д. Ликкен

Психонейроиммунология (ПНИ) (psychoneuroimmunology)

В течение многих десятилетий значительная часть психологов верила в то, что им удалось решить вопрос об отношении души и тела придя к соглашению, что все «психические явления» могли бы быть сведены к «физическим событиям», происходящим в головном мозге. Это была реакция на более ранние филос. спекуляции, согласно к-рым одно множество законов управляет психич. явлениями, а другое — физ. Однако, не так давно психологи начали понимать, что как разделение души и тела, так и редукция психического к телесному, были всего лишь соц. конструкциями, постепенно выходящими из употребления по мере того, как достижения нейронаук давали все более весомые аргументы в поддержку моделей, иллюстрировавших тождество души и тела или, по крайней мере, тесное взаимодействие психич. и физ. процессов.

Одним из наиболее важных событий в деле переформулирования традиционных представлений о душе и теле стало развитие ПНИ — области исслед., название к-рой было предложено Эдером, хотя ее концептуальные основы были намечены еще Солком, когда он включил в свою межфакторную (interfactoral) модель болезни наряду с генетической, поведенческой и неврологической системами еще и иммунную систему. Эта область охватывает исслед., посвященные изучению влияния стресса на функционирование иммунной системы, свойств стрессоров как экспериментальных переменных, и способности справляться со стрессом. ПНИ изучает взаимодействие ЦНС (в ее неврологическом и психол. аспектах) и иммунной системы (напр., роль НС в регулировании функций иммунной системы, механизмы воздействия стресса и дистресса на нервную и иммунную системы). Эндокринная система также нередко включается в предмет исслед., давая начало самому длинному слову в английском языке, к-рым приходится называть эту междисциплинарную область — психонейроэндокриноиммунология (ПНЭИ) (psychoneuroendocrinoimmunology, PNEI).

Иммунная система защищает организм от проникновения в него чужеродных бактерий, грибков, вирусов и токсинов. Она также действует как регулирующая и контролирующая инфраструктура (напр., не допускает, чтобы компоненты организма восставали друг против друга, идентифицируя и уничтожая мутантные клетки, к-рые могли бы в противном случае развиться в раковую опухоль). Один способ описания того, как иммунная система достигает этих целей, состоит в разделении ее на два отдела, со своими особыми задачами и характерными активными агентами. Один отдел можно назвать антителоопосредуемой, или гуморальной подсистемой, к-рая осуществляет регуляцию и контроль через кровообращение при посредстве антител, вырабатываемых B-клетками (т. е., клетками костномозгового происхождения). (B-клетки и T-клетки образуют класс лимфоцитов, к-рые в свою очередь относятся к разряду белых кровяных клеток, или лейкоцитов, вместе с фагоцитами и естественными клетками-«убийцами» [NK].) Когда В-клетки активируются чужеродным вторженцем или антигеном, они вырабатывают какой-либо из пяти известных типов антител, или иммуноглобулинов. Напр., один тин антител активно вырабатывается в период стресса, и они ответственны за аллергические реакции. Если домашняя пыль или пыльца растений попадает в поры кожи чел., чувствительного к этим веществам, у него может сразу же появиться покраснение и опухание соответствующих участков тела, вызванное «вступившими в бой» антителами. Пораженные клетки, по-видимому, секретируют вещества, к-рые влияют на первичную сигнализацию, замыкая контур регулирования.

Действие В-клеток в антителоопосредуемой подсистеме находится под влиянием T-клеток (т. е., продуцируемых тимусом клеток) и макрофагов, относящихся к классу фагоцитов, истребляющих вторженцев. Макрофаги и T-клетки принадлежат к др. отделу иммунной системы, клеточно-опосредованной подсистеме, и вырабатывают вещества-мессенджеры (т. е., цитокины, лимфокины и монокины), к-рые влияют на другие иммунные клетки. Опухолевая клетка может быть атакована макрофагами после того, как она покрывается антителами, или может прямо уничтожаться цитотоксическими T-клетками, также называемыми Т-клетками-«убийцами». Другие T-клетки, называемые клетками-«помощниками» («хелперы») и клетками-подавителями («супрессоры»), усиливают или подавляют функции T-клеток-«убийц» и B-клеток.

Иммунная система и ЦНС обладают способностью к памяти, так же как способностями к адаптации, защите, дистанционной коммуникации (т. е., клеточному трафику) и использованию молекул-мессенджеров; возможно, эти сходства облегчают связь между двумя системами. В основе памяти клеток иммунной системы лежит изменение их специфического состава и соответствующих антигенспецифических продуктов. Однако, естественные клетки-«убийцы», первая линия обороны против опухолевых клеток и клеток, пораженных вирусами, являются естественными «убийцами» в том смысле, что они не нуждаются в обучении (через предварительную экспозицию) или программировании, чтобы выполнять свою работу.

Антителоопосредованная и клеточно-опосредованная подсистемы постоянно взаимодействуют между собой и с нервной и эндокринной системами, образуя то, что Росси характеризует как «систему передачи информации» (a system of information transduction). Антителоопосредованная подсистема обеспечивает немедленное реагирование на токсические, вирусные и бактериальные инородные белки; она тж отвечает за трансфузионные реакции на несовместимые группы крови. Клеточно-опосредованная подсистема занимается борьбой с вирус-инфицированными и чужеродными или аномальными клетками. Когда возникают трансплантационные реакции, это и есть иммунный ответ клеточно-опосредованной подсистемы. Клеточный иммунитет также ответственен за замедленные типы аллергии или гиперчувствительности: напр., у чувствительного к туберкулину человека вследствие контакта с источником заражения туберкулезом примерно через день после инфицирования на коже образуется очаг покраснения, в области к-рого кожа становится жесткой.

Др. способ концептуализации деятельности иммунной системы заключается в том, чтобы рассмотреть ее взаимосвязи с другими системами организма, сопоставляя психонейроиммунологическую макросистему с психонейроэндокринной макросистемой. В отношении психонейроиммунологической макросистемы Викрамасекера отметил, что ПНИ исходит из предположения о работе иммунной системы, главного механизма исцеления, в тандеме с ЦНС и воздействиями психосоциального окружения. Согласно Викрамасекере, имеющиеся факты свидетельствуют о том, что события в ЦНС могут потенциально и с большой вероятностью изменять иммунные ответы. Конкретнее, существуют доказательства как того, что тревога и депрессия могут подавлять деятельность иммунной системы, так и того, что процедуры классического обусловливания (по Павлову) могут умеренно, но достоверно снижать иммунокомпетентность. Из этих данных вытекают серьезные следствия; напр., через такие механизмы ЦНС, как условно-рефлекторное формирование эмоций и ожиданий (по Павлову), на функционирование иммунной системы можно влиять посредством плацебо-стимуляции.

Нейропептиды представляют собой один тип нейротрансмиттера (др. типом является ацетилхолин — медиатор синаптического информ. потока). Что касается психонейроэндокринной макросистемы, Викрамасекера обращает наше внимание на существование нисходящих тормозных болевых путей из медиального отдела ствола мозга. Эти пути могут приводить в действие механизмы, связанные с морфиноподобными (т. е., обладающими воздействием, сходным с эффектами опиатов) и неморфиноподобными нейропептидами. Механизмы первого типа могут активироваться эндогенными нейропептидами (т. е., эндорфинами) и, вероятно, электрической стимуляцией определенных участков мозга (напр., околоводопроводного серого вещества). Можно ли эти участки мозга стимулировать посредством некоторых видов когнитивно-аффективной активности, вызывающей специфические состояния (напр., гипнотическую анальгезию), — нам неизвестно, однако мы знаем, что связанные с действием опиатов механизмы можно активировать за несколько секунд стимуляции ЦНС, что анальгезирующие эффекты распространяются за рамки периода стимуляции, и что эта стимуляция особенно эффективна в отношении клинической, в отличие от экспериментально вызванной, боли. Перт добавляет, что доступ к околоводопроводному серому веществу (periaqueductal gray matter) в целях контроля боли регулярно демонстрируют йоги, спортсмены, и женщины во время родов.

Викрамасекера отмечает, что активация эндорфинов, возможно, яв-ся одним из важнейших хим. механизмов снижения боли в плацебо-реакциях. Тем не менее, могут существовать и др. когнитивно инициируемые (гипнотическая анальгезия), но химически опосредованные психонейроэндокринные системы торможения боли. Напр., получены доказательства того, что депрессия усиливает хроническую клиническую боль, и было высказано предположение, что пониженная функциональная активность эндогенных опиоидных нейропептидов может быть связана с проявлением депрессии. Болевая чувствительность и нарушение способности получать удовольствие от жизни (подверженность депрессии) могут связываться через действие катехоламинов, серотонина, норэпинефрина и допамина — веществ, к-рые, как нам известно, изменяют действие опиатов. Следовательно, существуют психонейроэндокринные механизмы, посредством к-рых плацебо стимул может снижать депрессию и болевую чувствительность, и один из наиболее быстрых — усиление выделения эндорфинов.

Дефицитарность функций иммунной системы может приводить к увеличению восприимчивости организма к инфекции или к беспрепятственному делению мутантных клеток и образованию злокачественных опухолей. Сверхактивная иммунная система зачастую оказывается неспособной к дифференцировке между клетками организма и чужеродными клетками и начинает атаковать себя, давая начало так называемым аутоиммунным болезням, примером к-рых служат ревматоидный артрит, гипертиреоз и волчанка. Появляется все больше доказательств, что как гипо-, так и гиперфункция иммунной системы, могут быть связаны с действием психосоциальных стрессоров и с избытком или недостатком определенных гормонов. Кроме того, регулирование деятельности иммунной системы обусловлено, отчасти, активностью нейропептидов, так как они состоят из цепочек аминокислот, обеспечивающих связи между нервной, эндокринной и иммунной системами.

Нейропептиды секретируются головным мозгом, иммунной системой и нервными клетками др. органов. Области мозга, отвечающие за регулирование эмоциональных реакций, особенно богаты клеточными рецепторами этих хим. посредников. В то же время, головной мозг содержит клеточные рецепторы молекул белков, вырабатываемых только иммунной системой, в частности, лимфокинов и интерлейкинов. Это делает возможным устойчивую двухстороннюю систему связи между головным мозгом, иммунной системой и, возможно, всеми др. системами, обеспечивая канал для потенциального воздействия эмоциональных реакций на способность организма защищать себя.

Роль нейропептидов настолько важна, что они были названы «дирижерами иммунного оркестра». Перт высказывает предположение, что чем больше мы будем узнавать о нейропептидах, тем больше у нас будет оснований употреблять термин «телоразум» (bodymind) вместо таких традиционных терминов, как «разум» (mind) и «тело» (body). Она добавляет, что по мере того как роль нейропептидов в организации информ. потоков становится все более очевидной, роль межклеточных синапсов уменьшается. Росси рассматривает эту концепцию информ. потока «как общий знаменатель, позволяющий нам преодолеть разрыв между разумом и материей, душой и телом в деле создания новой науки об исцелении души/тела».

Проблемы исследований

Неврологические структуры, к-рые участвуют в функционировании иммунной системы, вовлечены также в формирование эмоциональных реакций; в результате, физические агрессоры и эмоциональный дистресс равным образом влияют на НС. Эндокринная система вырабатывает гормоны (напр., гонадные стероиды, тироидные гормоны и гормоны надпочечников), воздействующие на иммунные ответы. Вдобавок, такие опиоидные нейропептиды, как эндорфины и энкефалины, могут усиливать функционирование иммунной системы. Накоплен значительный багаж данных, указывающих на то, что эмоции, аттитюды и негативный стресс могут неблагоприятно сказываться на деятельности иммунной системы. Однако мы располагаем гораздо меньшим объемом данных, касающихся эффективности психол. факторов в борьбе с болезнью и в усилении функций иммунной системы. Релман, как редактор престижного журнала New England Journal of Medicine, охарактеризовал существующее положение следующим образом: «Надежно установлено, что эмоции могут отражаться на частоте пульса, дыхании, температуре кожи [и] желудочной секреции... Что касается того, могут ли психические состояния влиять на течение болезни, то здесь мы вообще не имеем надежных научных данных». Исполнительный редактор этого журнала, Марсиа Энджелл, добавляет: «Еще не удавалось определенно показать, что чье-то душевное состояние может вызывать или исцелять какое-либо конкретное заболевание».

Возможно, имеющиеся данные и не «показывают определенно», что умственные и эмоциональные состояния могут «вызывать или исцелять» болезнь, однако некоторым исследователям удалось получить доказательства того, что аттитюды и аффект могут по-разному (зачастую непредсказуемо) взаимодействовать с болезнью и сопутствовать ей. Обзор эмпирических исслед., связывающих стрессовые события с реакционной способностью иммунной системы чел., показал, что острые стрессоры оказывали неоднородное воздействие на иммунитет, тогда как хронические стрессоры обнаруживали непротиворечивые связи с подавлением иммунной функции (связи между психосоциальными факторами и иммунитетом были выявлены для ряда заболеваний, включая рак и СПИД, причем психосоциальные вмешательства имели переменный успех в том, что касается повышения иммунокомпетентности). Результаты исслед. в некоторых конкретных областях свидетельствуют о релевантности ПНИ и ПНЭИ обсуждаемым вопросам.

1.   Опубликована работа, показывающая, что головной мозг, в особенности его структуры, связанные с эмоциями (напр., гипоталамус и гипофиз), можно искусственно стимулировать в целях повышения или снижения активности иммунной системы.

2.   Обследуя родственников больных с ревматоидным артритом, Соломон и Моос обнаружили присутствие ревматоидных антител в крови у одних и не обнаружили у других. Те, у кого такие антитела отсутствовали, отражали ожидаемый диапазон психич. здоровья, обнаруживаемый в общей популяции. Однако те, у кого были обнаружены ревматоидные антитела, оказались исключительно здоровыми в эмоциональном отношении, свидетельствуя в пользу предположения, что именно это и уберегло из от заболевания ревматоидным артритом.

3.   В Тесте образов болезни (Imagery of Disease Test), к-рый разработали Эштерберг и Лолис, от пациентов требовалось сделать рисунки своей болезни, своей иммунной системы и своего текущего лечения. Эти изображения оценивались в баллах (от 1 до 5) по 14 измерениям, таким как уровень активности, символизм, частота положительных образов и др. Оказалось, что суммарный показатель по этому тесту предсказывает степень разборчивости речи у пациентов с ларингэктомией, а также качество реабилитации у пациенток с мастэктомией. Этот показатель предсказывал онкологический статус (status of cancer) с 93% точностью у пациентов с полной ремиссией от рака и со 100% точностью у тех больных, к-рые умерли или показали быстрое ухудшение в последующие 2 месяца. Больные, к-рым пришлось пережить рост новой опухоли, часто изображали свои раковые клетки в виде больших, твердых, неуязвимых объектов (подводных лодок, крабов, омаров, скорпионов и т. д.); однако, улитки и личинки были связаны с более благоприятным прогнозом. В качестве негативных символов белых кровяных клеток иммунной системы (лейкоцитов) выбирались хлопья снега, облака и тому подобные слабые и аморфные объекты. Позитивными символами лейкоцитов были белые рыцари, викинги и религиозные фигуры.

Соломон выдвинул 14 гипотез касательно связей между ЦНС и иммунной системой. Каждая гипотеза поддается эмпирической проверке, и некоторые из них уже получили подтверждение данными научных исслед. Напр., одна гипотеза звучит следующим образом: «Сложившийся стиль совладающего поведения и личностные факторы (так называемые характерные черты) будут влиять на подверженность иммунной системы индивидуума альтерации под воздействием экзогенных событий, включая реакции на эти события». В подтверждение этой гипотезы ряд исслед. выявил у онкологических больных черты личности, сходные с чертами личности пациентов с аутоиммунными болезнями; многие из этих черт выражаются в алекситимии (alexithymia) — неспособности находить слова для выражения чувств, — которая характерна для большинства людей, имеющих психологическую предрасположенность к физическим болезням. Другой перечень исследовательских гипотез предложили Росси и Чик, основываясь на отстаиваемом ими положении о том, что молекулы-посредники обеспечивают сцепление разума (mind) и тела (body), модулируя научение, память и эмоциональное поведение. Соломон высказал мнение, что термин «подверженность иммунодепрессии» (immunosuppression prone) яв-ся более точным термином, чем «предрасположение к злокачественным опухолям» (cancer prone) или даже «предрасположение к аутоиммунным болезням» (autoimmune prone).

Клинические следствия

С т. зр. павловской теории условных рефлексов антиген можно представить себе в качестве безусловного раздражителя, вызывающего иммунную реакцию. Исходя из этой предпосылки, Эдер и Коэн провели исслед., доказывающее, что у крыс и мышей можно выработать условнорефлекторное подавление или усиление иммунных ответов, оцениваемое по уровню антител и развитию летальных осложнений аутоиммунной болезни. Так, они сочетали УР (подслащенную сахарином воду) с БР — инъекцией иммунодепрессивного препарата. Когда позднее животным предъявлялся УР, они обнаруживали существенное снижение иммунной активности. Эти данные могут найти клиническое применение, помогая понять, каким образом может снижаться иммунная активность в результате экспозиции раздражителям, к-рые обычно не вызывают подавление иммунитета.

Существуют экзистенциальные жизненные ситуации, к-рые, по всей видимости, влияют на подавление иммунитета. В одном исслед. разведенных и недавно расставшихся пар было обнаружено, что чем меньше времени прошло с момента расставания, тем сильнее подавление доли естественных клеток «убийц». Аналогично, у вдов и вдовцов наблюдалась критическая супрессия активности В- и T-клеток спустя 2—3 недели после смерти супругов, а за 11-летний период они дали существенно более высокий показатель заболеваемости по сравнению с контрольными группами лиц, не понесших такой утраты. В др. исслед. лица, ухаживающие за пациентами с болезнью Альцгеймера, обнаружили существенную иммунологическую супрессию всей совокупности T-клеток, клеток-«хелперов» и относительного числа естественных клеток «убийц». В добавление к этому, было получено доказательство повышенной репликации вируса Эпштейна — Барра, к-рый частично включался в некоторые тины синдрома хронического утомления. Однако, когда ухаживающие за пациентами с болезнью Альцгеймера участвовали в группах поддержки, у них отмечалось достоверно устанавливаемое повышение процента естественных клеток «убийц». К тому же, гериатрические пациенты, живущие самостоятельно, показали значимое повышение клеточной иммунокомпетентности и способности к восстановлению (в частности, увеличение активности естественных клеток-«убийц») в результате обучения релаксации; в контрольной группе и в группе получающих соц. помощь вместо обучения прогрессивной релаксации и управляемому воображению (guided imagery) не было обнаружено никаких изменений. В дополнение к этим работам были опубликованы и др. данные, имеющие соблазнительные клинические следствия для психотерапевтов, специалистов по санитарному просвещению и семейному консультированию. Частичные примеры таких данных приведены ниже.

1.   Рак и др. аутоиммунные болезни редко сосуществуют с шизофренией. Напр., как ревматоидный артрит, так и шизофрения, поражают около 1% населения США, но при этом фактически не пересекаются. Поскольку количество аутоантител всех видов в крови шизофреников значимо выше, чем соответствующий показатель в общей популяции, было высказано предположение, что аутоантитела стимулируют рецепторы допамина — нейропептида, к-рый связан с развитием шизофрении.

2.   Аллергии можно рассматривать как неадекватные формы защиты; аллергики реагируют на вещества наподобие пыльцы таким образом, как если бы эти вещества были опасными, хотя в действительности они таковыми не яв-ся. Аналогичные обостренные реакции на мнимую опасность проявляются в НС в виде фобий или чрезмерной тревоги. Когда иммунная система восстает против самой себя, развивается аутоиммунная болезнь; некоторые психотерапевты считают, что когда НС обращает свою агрессию внутрь, результатом становится депрессия. Однако обе системы способны к обучению путем опыта; иммунизация может приводить к развитию толерантности или образованию иммунитета, а успешное совладание со стрессом на ранних этапах жизни может приводить к повышенной устойчивости к стрессу в последующем.

3.   Связанные со СПИДом болезни (AIDS-related diseases) сопровождаются множеством иммунологических нарушений, включ. пониженное количество клеток-«хелперов». Соломон называет ретровирус ВИЧ «необходимым, но скорее всего недостаточным причинным фактором» в отношении таких непатогенных в обычных условиях инфекций, как pneumocystis carinii и ангиоматоз Капоши. Вероятно, инфицирование происходит быстрее, если пациент подавляет гнев, использует отрицание в качестве типичной копинг-стратегии, проявляет чувство вины и пережил недавно стрессогенные события.

4.   Обнаружилось, что расстройство множественной личности связано с заметными психофизиологическими альтернациями, многие из к-рых предполагают участие иммунной системы (напр., необъяснимая боль, нечувствительность к боли, дерматологические состояния, дифференциальная реакция на медикаменты, аллергии). Примерно один из четырех пациентов с расстройством множественной личности проявляет дифференциальную аллергическую реакцию через состояния личности. Напр., были идентифицированы пациенты, к-рые испытывали аллергическую реакцию на такие раздражители, как цитрусовый сок и кошки, в одних состояниях личности и не испытывали в других.

5.   Об улучшении функционирования иммунной системы с помощью разнообразных вмешательств сообщается в работах ряда исследователей. Занятия релаксацией повышали выработку антител, интерлейкинов, а также активность естественных клеток «убийц». Положительные эмоциональные состояния, вызванные юмором и сопровождаемые смехом, увеличивали содержание иммуноглобулина в слюне. Психол. вмешательство, применяемое в отношении пациенток с раком груди на поздней стадии, не только повышало качество их доживания, но также увеличивало срок оставшейся жизни: члены психотерапевтической группы прожили в два раза дольше, чем члены контрольной группы. Этот результат вызвал полемику, хотя автор принципиально расходился с теми, кто заявляет, что «пациенты способны по желанию избавиться от рака» и что «терминальные онкологические больные бессознательно хотят продолжения своей болезни».

6.   Несмотря на противоречивый характер опубликованных данных, все же есть некоторое основание утверждать, что гипноз может изменять активность иммунной системы в нескольких отношениях. Если сеанс гипноза проводится в рамках двухчасового периода с момента травмы, то гипнотическое воздействие на пациентов с ожогами второй и третьей степенен зачастую может снизить образование волдырей, сократить потерю жидкости и свести к минимуму вторичную инфекцию, по-видимому, благодаря изменению активности интерлейкинов. И наоборот, некоторым внушаемым людям достаточно просто сказать, что к ним прикасаются горячим предметом, чтобы у них покраснела кожа и образовался волдырь в месте прикосновения, даже если используемый при этом предмет имеет комнатную температуру. Пациентам с туберкулинположительным результатом внушали под гипнозом, что реакция проявится у них на одном предплечье и не проявится на другом. Когда на месте туберкулиновой реакции производится биопсия, она показывает повышенное количество лимфоцитов, однако при этом не наблюдается геморрагии или припухлости, обычно вызываемых интерлейкинами, продуцируемыми этими клетками при обнаружении аллергенного раздражителя.

Продолжающиеся споры

Вызывающая наибольшие споры область ПНИ и ПНЭИ связана с концепцией преднамеренной модификации иммунных ответов. Доказанность иммунодепрессивных эффектов стресса логически ведет к модификации стрессовой реакции как пути к потенциальному усилению иммунной функции. Хотя публикации по этой проблеме содержат противоречивые данные, обнадеживающие результаты были получены в целом ряде различных тренинговых программ. Чтобы помочь пациентам контролировать такие иммунные ответы, как фагоцитарная активность и активность Т-клеток и естественных клеток «убийц», с успехом применялись гипноз, биолог. обратная связь и упражнения на расслабление. Однако отсутствие нормативных данных по многим иммунным параметрам мешает понять значение большинства из описанных в литературе изменений. Вдобавок ко всему, др. потенциальные модификаторы иммунной системы (напр., психогигиена, диета, физические упражнения) вполне могут быть взаимодействующими факторами.

Некоторые авторы отметили трудность идентификации нервных связей между головным мозгом и различными составными частями иммунной системы, хотя на клеточном уровне, по-видимому, существуют определенные отношения между нервными клетками и клетками иммунной системы. Буллок и Мур идентифицировали нервные проекции из спинного мозга и продолговатого мозга в вилочковую железу (тимус) у крыс и мышей, высказав предположение, что эти структуры НС играют роль в регулировании тимической стимуляции образования T-клеток. Перт приписывает функцию коммуникации нейропептидам, отмечая важность рецепторной специфичности. Росси предложил модель нисходящих/восходящих информ. потоков, основанную на выводах Буллока о том, что нисходящий канал связи головного мозга с телом реализуется через автономную НС, к-рая модулирует активность лимфоидной ткани (один из основных механизмов ПНИ), и выводах Перт, Раффа, Вебера и Херкенхэма о том, что восходящий канал связи тела с головным мозгом осуществляется через переносящие информ. молекулы (продуцируемые в белых клетках крови), к-рые модулируют работу мозга.

Бекер предполагает, что этот канал связи может тж включать систему управления электрическим постоянным током (ПТ), «током повреждения», к-рый возникает в месте повреждения клеток и к-рый, по-видимому, играет роль в их восстановлении, возможно, через стимуляцию большого количества ионов кальция. Бекер полагает, что ПТ-система играет роль в инициировании, поддержании и временном прекращении процесса исцеления. В теорет. построениях Перт и Бекера важное место в процессе функционирования внутренней информ. сети отводится глиальным клеткам, и их роль считается более значимой, чем роль линейных межклеточных связей. Эти исследователи, как и многие др. ученые, работающие в области ПНИ и ПНЭИ, утверждают, что они открыли механизмы связи разума и тела, механизмы, к-рые подрывают основы дуалистических и физикалистских концепций и подтверждают правильность информационных, двунаправленных моделей «телоразума» (bodymind) и исцеления.

См. также Эндорфины/энкефалины, Общий адаптационный синдром, Наследуемость, Гормоны и поведение, Вопрос об отношении души и тела, Нейрохимия, Психосоматика

С. Криппнер

Вернуться в раздел: Психология

Обсудить эту статью на нашем форуме >>>

§ ПСИХОЛОГИЯ И ПАРАПСИХОЛОГИЯ. ПСИХОТЕРАПИЯ И ЭНЦИКЛОПЕДИЯ ПО ПСИХОТЕРАПИИ

Ключевые слова этой страницы: психология, парапсихология, психотерапия, энциклопедия, психотерапии.

Скачать zip-архив: Психология и парапсихология. Психотерапия и Энциклопедия по психотерапии - zip. Скачать mp3: Психология и парапсихология. Психотерапия и Энциклопедия по психотерапии - mp3.