ЗАЯЧЬИ маневры

Быстрота ног для многих зверей — основное средство спасения от врага. Но не только: есть еще и маневр, лишающий преследователя одного из его основных "козырей" — скорости. Когда небольшая газель Томпсона что есть сил удирает от гепарда, она ведь никогда не бежит по прямой: резкие повороты, неожиданные броски из стороны в сторону дают ей значительные шансы выйти победительницей из этой быстротечной гонки "не на жизнь, а на смерть".

А тушканчики к этому приспособили еще и свой длинный хвост, украшенный на конце черно-белым "знаменем" из удлиненных волос. Удирающий гигантскими прыжками зверек бросается в одну сторону, хвостовое "знамя" на отмашке отлетает в другую, степная лисичка-корсак бросается в ту сторону, которую "указал" ей мелькающий перед носом белый "маячок" — кончик хвоста, а... добычи там нет, она удирает в совсем другом направлении.

Верх хитроумия по части всяческих обманных маневров, вводящих хищника в полное недоумение и замешательство, выказывает самый обыкновенный заяц, даром что трусишка. И ведь что удумал длинноухий: он не ждет, когда лиса или рысь погонятся за ним, чтобы показать им свои придумки и насмеяться над незадачливым хищником. Заранее, когда еще возвращается с ночной кормежки, так заплетет-запутает косой свои следы, что собака, обладающая незаурядным чутьем, не сразу сумеет отыскать на конце следовой дорожки обладателя ступней, отпечатавшихся на земле или на пороше, — потому что нет у этой дорожки конца, а если и есть, то там нет зверька, а если он все-таки там, то притаился-прижался к земле, слился с пожухлой травой или свежим снегом.

Вот заяц еще затемно возвращается с поля, изрядно попасясь на зрелых овсах. Короткими, неспешными прыжками в призрачном предрассветье он направляется к своей излюбленной залежке, то и дело приседая на миг, чтобы оглядеться и прислушаться. Но кто же пойдет прямо к дому? — и косой петляет, ходит кругами, неоднократно пересекая свой собственный след. Ни глазами, ни носом — ведь все петли проложены, считай, одновременно и потому выглядят и пахнут одинаково — ни за что не разобраться в этом головоломном кружеве заячьих отпечатков. Да даже если и разобраться: ведь пока преследователь будет распутывать все эти "автографы", он так нашумит, что вся округа будет оповещена — внимание, хищник! Но всё это — то ли будет, то ли нет. А пока что длинноухий только прокладывает свою стежку-дорожку. Вдруг он остановился, развернулся и... несколько метров прошел по своим собственным следам, ставя лапки точно в только что оставленные отпечатки. Это особый прием, называемый "сдвойка": заяц "двоит", "сдваивает след" в расчете на то, что лиса, вся захваченная свежим запахом близкой добычи, сгоряча затопчет двойную следовую дорожку — и тогда уже никаких концов не найти.

Но и это еще не всё: вернувшись немного назад, заяц резким, сильным прыжком на 2-3 метра улетает в сторону от своего следа, снова оборвав его. Это — "скидка". Аи да косой! Ведь сколько кругов должна сделать идущая по следу хищница, чтобы случайно наткнуться на начало новой заячьей дорожки и возобновить преследование. А ведь все эти "заячьи хитрости" длинноухий применит не раз и не два, прежде чем заберется в гущу кустов и уляжется на дневной отдых.

Но и здесь он не прост. Вблизи лежки всегда есть путь отхода — открытая полянка, дорога или тропа, нередко проложенная самим зайцем в переплетениях кустов и бурьяна. Длинноухий зверек обязательно ляжет головой в эту сторону: это и обзор, и возможность, взорвавшись мгновенным прыжком, уйти от врага, все-таки добравшегося до заячьего убежища.

Спасительные колючки

Когда нельзя ни защитить себя рогами, ни скрыться в норе, ни положиться на быстрые ноги, остается одно: измыслить что-то этакое, позволяющее чувствовать себя всякое время в относительной безопасности. Ну, скажем, нечто вроде черепашьего панциря. И звери изобрели — и панцирь, и нечто такое, до чего не додумалась ни одна тихоходная рептилия. Иголки!

Вы уже знаете, что иголки — это особым образом видоизмененные волосы. А поскольку волосы есть у всех (за редчайшим исключением) зверей, нет ничего удивительного, что и иголки появились на самых разных ветвях "эволюционного древа" в результате "параллельной" эволюции. Они есть у мадагаскарских тенреков и наших ежей, у колючих и "обыкновенных" крыс, распространенных по всему свету в тропических широтах, у американских и азиатских дикобразов.

Примечательно, что все эти животные распорядились таким своеобразным новоприобретением своим, особым, способом. Крысы и мыши, те просто ограничились ношением иголок: не умеют они ни сворачиваться особым образом, ни топорщить их — разве что чуть приподнимут, словно волосы, вставшие "дыбом" от страха или на морозе. Кто-то превращается в колючий шар, сворачиваясь в клубок; а кто-то и без всякого сворачивания так ощетинится иголками, что мало у кого возникнет желание подойти и потрогать.

В вечернем лесу или где-нибудь среди ровной, как стол, солончаковой полупустыни можно нередко встретить забавного зверька, всем знакомого с детства своей манерой при испуге сворачиваться в колючий клубок. Это, конечно же, ёжик — "ни головы, ни ножек". Пробираясь среди кустов в поисках пищи, зверек ведет себя достаточно бесцеремонно: тычется во все щели, шуршит опавшей листвой, громко сопит и отфыркивается. А всё потому, что он вполне уверен в своей безопасности. При первых признаках опасности ёж сначала припадает брюхом к земле и "надвигает" колючий панцирь на голову и бока тела, становясь похожим на утыканную иголками подушку. Время от времени изнутри ее раздается пыхтение, она подпрыгивает на месте, чтобы испугать врага, а то и наподдать ему иголками в не в меру любопытный нос или в протянутую, чтобы при первой возможности схватить, лапу.

Правда, иглистый панцирь спасает не всегда: есть умельцы, способные добраться до ежиного мяса. Особенно этим славятся филины, их мощным лапам не страшны колючки. Да и лисы умеют развернуть колючий шар: для этого они скатывают его в ручей или просто лужицу, и зверьку ничего другого не остается, как развернуться, чтобы не захлебнуться. А рыжая плутовка тут как тут — хвать ежа за кончик высунувшейся из воды мордочки, чтобы схватить глоток живительного воздуха — тут нашему колючему ёжику и конец...

Несомненный "чемпион" среди колючих зверей — индийский дикобраз. У него на спине иглы длинные (до полуметра), тонкие, гибкие, легко отстают от кожи. Вдобавок на хвосте у этого дикобраза некоторые иголки превратились в своеобразные полые "погремушки" — тонкие у основания и расширенные у конца. Ими дикобраз трясет, чтобы еще больше напугать хищника, точь-в-точь, как американская гремучая змея. В местах, где эти звери часто бывают, — у водопоя, у входа в нору, на земле всегда валяется полно "потерянных" иголок самой разной длины и формы, в зависимости от того, от какой части тела они отпали: можно набрать добрую коллекцию.

Тактика защиты у дикобраза совсем иная, чем у ежа. Когда этому крупному грызуну грозит опасность, он не спешит свернуться клубком. Наоборот, дикобраз разворачивает спинные иглы, словно веер, топорщит их, гремит своей хвостовой "погремушкой", в такт которой и все иголки ходят ходуном, потрескивая от ударов друг о друга. Вдобавок дикобраз еще и наскакивает задом на наседающего на него преследователя.

Трудно представить себе зверя, который отважился бы атаковать грызуна с его торчащими во все стороны и вдобавок трещащими иголками. Разве что по неопытности или сильно оголодав молодой волк-переярок ткнется с открытой пастью, но он тут же получает в качестве назидания десяток иголок, увязающих в его морде. И все же и это защитное приспособление не универсально: с дикобразом легко справляется семейка леопардов. Пока молодые делают вид, что нападают на ощетинившегося иголками грызуна сзади, мамаша ухитряется схватить крутящегося во все стороны дикобраза за морду, не защищенную иголками.

"Не тронь меня, я плохо пахну!"

Многие млекопитающие защищаются от нападения с помощью отпугивающих запахов. Самый простой способ нашли землеройки; их мясо столь неприятно на вкус, что находится мало любителей попробовать его. Только самый отчаянный голод заставит куницу поймать и проглотить маленького и не слишком съедобного зверька. Сколько раз приходилось видеть, как на дачном участке кот Васька, желая продемонстрировать хозяевам свои охотничьи таланты, приносил и раскладывал у крыльца пойманных им землероек, а то и кротов (которые на вкус ничуть не лучше), но чтобы съесть — это уж, извините, сами пробуйте...

Другие звери вырабатывают дурно пахнущий секрет в специальных железах, располо женных у основания хвоста, — этим отличаются многие мелкие куньи и виверровые. У мангуста или хорька при нападении на них более крупного хищника из железы выделяется капелька этого секрета со столь неприятным резким запахом, что всякое желание попробовать на зуб вонючего зверька, загнанного под валежину и злобно верещащего оттуда, быстро пропадает.

Но ловчее всех придумали американские скунсы — отдаленные родственники барсуков. Они не только научились накапливать дурно пахнущую жидкость — секрет прианальных желез — в особых "мешочках" (это могут делать и многие циветты), но и сокращением специальных мышц "выстреливать" ею в сторону противника. По правде сказать, это было "изобретением велосипеда": некоторые жуки-чернотелки, живущие в пустынях, задолго до скунсов научились подобным образом отгонять назойливых преследователей, бомбардируя их из заднего прохода вонючей жидкостью. Но среди млекопитающих именно скунсы подражают жукам-бомбардирам лучше всего.

Если вам как-нибудь доведется побывать в Оклахоме, в сердце Великой американской прерии, вы, гуляя свежим утром в окрестностях ранчо, сможете встретить неспешно бредущего по своим делам небольшого — с домашнего кота размером — хищного зверька, по виду настоящего щеголя. Это и есть скунс: он покрыт довольно густой шерстью, особенно длинной на хвосте, контрастно окрашенной в черно-белые тона.

Итак, скунс (он же, в просторечии, вонючка) бредет по своим делам, заглядывая под камни и валежины, вынюхивая каждую норку полевки или суслика, иногда пытаясь раскопать ее своими длинными когтями. Зверек совершенно не таится: он знает, что находится под надежной защитой и что об этой его защите прекрасно осведомлены все звери в округе. Во всяком случае, те звери, которые уже прошли свою "школу жизни".

Вдруг, откуда ни возьмись, стайка молодых койотов — любопытных не в меру и самонадеянных по молодости. Они только-только высвободились из-под назойливой (как кажется всем подросткам) материнской опеки и с радостным подтявкиванием устремились на поиски приключений, а заодно, может быть, раздобыть что-нибудь съестное. И вот — о радость! — перед ними нечто черно-белое с пушистым хвостом и вовсе не собирающееся скрываться. Что за легкая добыча! Глупые щенята окружают скунса и... начинается первый в их жизни "урок", который со всей серьезностью готов им преподать скунс. Но не стоит думать, что он — альтруист: просто от того, насколько успешно пройдет этот "урок", зависит в первую очередь благополучное существование самого скунса.

Сначала черно-белый зверек останавливается, распушив хвост и задрав его трубой вверх, всем своим видом как бы говоря: ребята, я пока еще добрый, но лучше держитесь подальше. Однако молодые койоты не отстают; тогда скунс начинает всерьез сердиться: урчит, фыркает, скалит зубы, крутится на месте, делает выпады в сторону обидчиков, иногда даже в возбуждении встает на передние лапы. А щенятам что — знай себе прыгают вокруг, а тот, что посмелей, и вовсе куражится — пытается зубами достать хотя бы кончик вонючкиного хвоста.

Тут уж скунс понимает, что дело начинает принимать нешуточный оборот, и решительно переходит к завершающей стадии "урока". Он мгновенно поворачивается задом к самому надоедливому койоту, прицеливается и... в нос и глаза обидчика летит струйка едкой вонючей жидкости, способная поразить цель на расстоянии полутора-двух метров. И все, для скунса "урок" закончен.

Но не для койота, который "напросился" на заряд "секретного оружия" вонючки. Первое ощущение — страшное жжение в глазах, в носу, во рту, слезы градом, приступ безудержного чихания... Неопытный хищник, буквально ослепленный "химической атакой", с жалобным воем бросается прочь, спотыкаясь о все кусты и кочки, попадающиеся на пути. Чтобы хоть как-то освободиться от едкой маслянистой жидкости, зверь катается по земле, зарывается мордой в траву, трет лапами глаза и нос...

Через час-другой первые мучения незадачливого охотника закончены: глаза протерты, в ближайшем ручье прополощены рот и нос, теперь уже нет чувства жжения, да и нестерпимый резкий запах не так силен. Но! — но, оказывается, жидкость, которую "выстрелил" скунс в своего противника, отчасти имеет свойства мускуса, а это значит — обладает повышенной устойчивостью к выветриванию.

И для нашего храбреца начинается следующий этап "учебы". Куда бы он ни пошел, за ним шлейфом тянется отчетливый запах скунсового "подарочка", невыносимый для острого собачьего чутья. Когда дует ветер, он разносит этот запах чуть ли не на два километра, оповещая все окрестное зверье, что по прерии бродит молодой койот, глупый настолько, что решил пофамильярничать со скунсом. Уже и сородичи его оставили, потому им что просто невмоготу находиться рядом с не перестающим смердить зверем, уже все окрестные суслики и зайцы заранее знают, когда и куда направляет свои стопы их ненавистный враг. И еще долгие недели, пока многократные водные и песчаные процедуры не вычистят из шкуры злополучного койота остатки запаха, тому придется довольствоваться остатками чужих трапез да ящерицами.

Зато впредь ни чувство голода, ни тем более праздное любопытство, ни даже острое желание отомстить за обиду и унижение не заставят этого несчастного койота, равно как и его друзей-приятелей, приблизиться к скунсу-вонючке. А тому только этого и надо...

Вернуться в раздел: Энциклопедия животных и растений

Обсудить эту статью на нашем форуме >>>

§ ОПИСАНИЕ ЖИЗНИ ЖИВОТНЫХ. ЭНЦИКЛОПЕДИЯ ПО ЖИВОТНЫМ ЗЕМЛИ

Ключевые слова этой страницы: описание, жизни, животных, энциклопедия, животным, земли.

Скачать zip-архив: Описание жизни животных. Энциклопедия по животным Земли - zip. Скачать mp3: Описание жизни животных. Энциклопедия по животным Земли - mp3.