Статистический вывод (statistical inference)

Процесс получения выводов о некой совокупности на основе случайно извлекаемых из нее выборок (в сущности, по ее частям или подмножествам) называется С. в. С. в. широко используется в психологии, поскольку редко удается обследовать полную совокупность. Логика С. в. не зависит от конкретной проблемы и используемых методов. На основе выборки исследователь хочет сделать утверждения о том, что, вероятно, имеет место в совокупности.

Описательные выборочные характеристики принято называть статистиками, а соответствующие им характеристики генеральной совокупности — параметрами. Статистика вычисляется на конкретном и конечном множестве данных. Она совсем не обязательно будет равна соответствующему параметру совокупности, если, конечно, выборка не настолько велика, чтобы включать всю совокупность. Вместо этого, любая выборка обычно дает значения статистик, к-рые отличаются от истинных значений параметров совокупности. В связи с этим возникает задача определить, насколько точно каждая статистика отражает соответствующие параметры генеральной совокупности. Т. о., применение С. в. требует знания теории вероятностей.

Действительный процесс С. в. часто начинается с выдвижения нулевой гипотезы (H0): исследователь предполагает, что выборочная статистика (чаще всего, среднее) была получена из совокупности с известными параметрами. Если требуется провести сравнение выборок, исследователь предполагает, что каждая выборка (и ее соответствующие статистики) была извлечена из одной и той же совокупности.

Нулевая гипотеза сохраняется или отвергается исходя из того, насколько вероятным оказывается наблюдаемый результат. Для оценки выборочных статистик в отношении изменчивости используются нормированные критериальные статистики (такие, как z, t, F и с), значения к-рых имеют известные вероятности. Если различие между группами (выборками) заметно выражено относительно величины изменчивости данных, исследователь отвергает нулевую гипотезу и делает вывод, что случайное появление наблюдаемого различия маловероятно: полученный результат статистически значим. В психологии традиционно принято отвергать нулевую гипотезу в тех случаях, когда наблюдаемый результат (в действительности, значение вычисленной критериальной статистики) оказывается настолько близким к краю распределения, что мог бы появиться случайно с вероятностью менее 5% (р < 0,05).

Поскольку С. в. основывается на оценках вероятности, возможны два вида ошибочных решений: ошибки I рода, при которых отвергается истинная нулевая гипотеза, и ошибки II рода, при которых сохраняется ложная нулевая гипотеза. Первые имеют следствием ошибочное подтверждение гипотезы исслед., а последние — неспособность распознать статистически значимый результат.

См. также Статистика в психологии

М. Р. Денни

Статус профессии (job status)

Работа людей выполняет множество функций, одна из к-рых — служить идентификатором, т. е. размещать людей на разных ступеньках соц. лестницы. Как правило, влиянием и привилегиями пользуются те, кто обладает а) знаниями и навыками, необходимыми для выполнения значимых задач; б) возможностью контролировать экономические ресурсы; и в) властью над др. людьми. Поэтому неудивительно, что наиболее высокое положение в обществе занимают высококвалифицированные специалисты и управленцы высшего звена, за к-рыми следуют инженерно-технические работники, специалисты более низкой квалификации и управленцы низшего звена, затем идут «белые» и «синие воротнички», а замыкают этот ряд неквалифицированные рабочие и обслуживающий персонал.

Профессиональные занятия различаются таким образом по своей соц. стратификации. Существует общий взгляд на то, как профессии располагаются на иерархической лестнице престижа, к-рый разделяли и разделяют мужчины и женщины, представители различных этнических групп и члены прошлых и ныне существующих общественных формаций. Работа, к-рая требует обладания особыми навыками или дает чел. власть либо возможность контролировать ценные ресурсы, как правило, котируется наиболее высоко.

См. также Оценка труда работника для установления заработной платы, Теория навешивания ярлыков

С. Юэнь

Стационарное лечение психически больных старческого возраста (therapies for institutionalized elderly psychiatric patients)

Соматические методы терапии. Р. К. Р. Салокангас разделяет последние три десятилетия практики лечения психически больных при первичной госпитализации на три этапа: 1949—1958 гг., период основного упора на методы шоковой терапии; 1959— 1968 гг., эра нейролептиков и с 1969 г. до настоящего времени — интенсивная внебольничная терапия. Эти три этапа не являются взаимоисключающими, элементы всех трех главных направлений безусловно сосуществуют в практике прошлого и будущего.

Электрошок. Электросудорожная терапия (ЭСТ) больных старческого возраста вызывает разногласия не только в отношении ее применения в принципе, но и в отношении такой ее методической стороны, как унилатеральное или билатеральное расположение электродов, что, впрочем, относится и к лечению молодых депрессивных больных. Р. М. Фрезер и Б. Гласс считают, что билатерально проводимая ЭСТ не дает преимуществ в том, что касается снижения интенсивности депрессии, изменения поведения после пяти сеансов или через три недели, а также количества сеансов, необходимых для достижения «удовлетворительного результата», полагая, что унилатеральная ЭСТ достигает положительного эффекта за более короткий промежуток времени.

Исслед. пациентов более молодого возраста не согласуются с выводами, сделанными в работе Фрезера и Гласса. Показано, что период выздоровления пациентов старческого возраста (средний возраст 72 года) в пять раз короче, чем у молодых больных, при унилатеральном расположении электродов и в девять раз короче, чем у молодых, при билатеральном проведении ЭСТ.

Методы лекарственной терапии. Обоснования для проведения лекарственной терапии лиц старческого возраста значительно различаются между собой и могут быть представлены здесь лишь в сжатом виде. В 1975 г. журнал Drugs and therapeutics bulletin («Бюллетень лекарств и терапевтических средств») привел сводные данные анализа лекарственной терапии деменции, в частности с помощью церебральных сосудорасширяющих средств и церебральных «активаторов». В обзоре был сделан вывод о том, что ни одни из препаратов не может быть рекомендован для широкого использования.

Б. Питт произвел оценку использования транквилизаторов и снотворных при сенильной деменции, отметив, что снижение двигательного беспокойства и агрессивного поведения достигается в ущерб физ. подвижности и психол. независимости.

В Англии используется необычный диагноз — парафрения. Парафрения, или «параноидные состояния позднего возраста», была описана Т. Риджем и Р. Уайэттом, к-рые полагают, что примерно в 10% случаев первичных госпитализаций лиц старческого возраста с параноидным синдромом в Англии и Скандинавии больные не яв-ся «старыми» шизофрениками, поскольку: а) их преморбидные характеристики отличаются от таковых при заболевании шизофренией в молодом возрасте; б) болезнь представляет собой не процессуальное, а реактивное расстройство. Эти авторы утверждают, что парафрения поддается лечению фенотиазиновыми препаратами и что «исход терапии... почти всегда является благоприятным, в особенности при использовании поддерживающей лекарственной терапии». Бридж и Уайэтт отмечают также более низкий уровень летальности при парафрении по сравнению со случаями деменции или аффективных расстройств у лиц старческого возраста.

И. Н. Менш проанализировал риск при лекарственной терапии пожилых больных, отмечая эффекты взаимодействия разных препаратов, низкий порог терапевтической реакции и непредсказуемость неблагоприятных эффектов, проявляющихся в виде острых, угрожающих жизни эпизодов, а тж таких хронических состояний, как поздняя дискинезия.

Психологические методы терапии. Р. Моулайн и Филлипс ввели систему вознаграждения стационарных больных. Максимальный самоконтроль в течение суток оценивается в 120 баллов и дает больному возможность пользоваться выходом на прогулку или домашним отпуском. Авторы с удовлетворением отмечают, что реорганизация системы контроля поведения на отделении, осуществляемой персоналом и больными, оказывается успешной для многих пациентов.

В учреждениях длительной госпитализации больных старческого возраста широко используется программа ориентации на реальность (reality orientation, RO). Зепелин с коллегами провели оценку действия годичной программы RO. Исследователи с разочарованием отмечают крайне низкую эффективность программы и высказывают предположение о том, что положительные результаты «могут быть ограничены поздним возрастом пациентов..., их выраженной дезориентировкой и высоким уровнем инвалидизации».

В Англии Дж. Смит сообщает о более положительных результатах, но в лечении др. контингента больных. В четырех психиатрических больницах количество коек удалось снизить наполовину благодаря использованию мест группового проживания, «домов на полпути», дачных коттеджей с мед. наблюдением и специализированных общежитии.

Харрис и соавторы, также в Великобритании, подчеркивают важность архитектурного дизайна и пространственного размещения в отделении мебели и больных для благоприятствования общению пожилых стационарных пациентов. Вербальное общение и иные формы соц. взаимодействие, а также выделение отдельным больным или разным по размеру группам больных жилых помещений в больницах либо в интернатах до сих пор гораздо меньше определялись дизайном жилого пространства, чем «реакцией администрации и персонала» на поведение больных.

Буч с сотрудниками полагают, что около 5% длительно госпитализированных больных в возрасте 65 лет и старше обнаруживают «снижение физического и психического функционирования», проявляющееся в нарушениях коммуникации вследствие ухудшения сенсорики, деменции или речевых нарушений.

М. М. Кац изучал эффективность методов терапии, по-разному обозначаемых как «комбинация модифицированной» ориентации на реальность, ремотивирование, активация и терапия средой, в Нью-Йоркском государственном центре расширенной помощи. Из почти 900 гериатрических пациентов в 44% случаев наблюдалось улучшение, в 20% — отсутствие динамики, в 18% — ухудшение состояния и в 18% случаев оценка терапии не была проведена.

Дома престарелых отличаются от др. гериатрических учреждений длительной госпитализации, но большинство исслед. было проведено именно там. Расхождения в таких параметрах, как частное или государственное предприятие, размер и этническая принадлежность пациентов, не дают возможности сделать какие-то обобщения.

Р. Пол и Л. Ленц провели, вероятно, одно из самых значительных исслед. по изучению госпитализированных хронических психически больных. Была рекомендована программа соц. обучения (social-learning program), но важно подчеркнуть один из выводов: «Абсолютный уровень функционирования, достигаемый больными, способными переместиться в здоровую среду проживания, оказался столь ограниченным, что это делает очевидным необходимость усилий по разработке еще более эффективных программ».

Заключительные замечания. Критическим параметром, к-рый следует учитывать в лечении хронических гериатрических больных в условиях длительной госпитализации, является надежность диагностики состояния у лиц старческого возраста. Более двадцати лет назад Менш исследовал проблему дифференциальной диагностики психич. и соматических заболеваний у лиц преклонного возраста. К. Л. Ноббс поднял тот же вопрос: «Неправильное помещение соматически больных в психиатрические учреждения влечет за собой почти троекратное увеличение смертности по сравнению с уровнем, наблюдаемым при правильном направлении психиатрических больных».

Л. Шмидт и его коллеги подчеркивают эффект снижения количества больных, находящихся в государственных учреждениях, с 560 000 в 1955 г. до 250 000 в 1973 г., связываемый с созданием внебольничных психиатрических учреждений и использованием психотропных лекарственных средств. Однако, перевод тысяч пациентов в дома престарелых был также значимым фактором, особенно в том, что касается больных старческого возраста. Наконец, отбор больных для перевода в различные типы домов для такого контингента, возможно, был определяющим фактором, поскольку исслед. 1155 случаев устойчивого или временного ухудшения физ. и психич. состояния после перевода показало, что в 80% это произошло в условиях комплексного (полного) ухода, в 43% — в условиях вспомогательного ухода и в 21% — в условиях персонального ухода за пациентом.

См. также Геронтология

И. Н. Менш

Степень доктора психологии (doctor of psychology degree)

С. д. п. присуждается психологам, чьи образование и практика направлены на подготовку к карьере практикующего профессионала. Существенно различаясь по содержанию и значению, все докторские программы, по окончании к-рых присуждается С. д. п., включают теорет. подготовку в области психологии, обширную супервизируемую практику по применению процедур оценки и модификации психол. функционирования и интернатуру. Ранее в требования к программам получения С. д. п. не включалась обязательная защита диссертации, но почти все совр. программы ее предусматривают. Планомерное исслед. рассматривается не как самоцель, а как своего рода практика, а спектр тем здесь шире того, к-рый затрагивался обычно в диссертациях на соискание степени доктора философии по направлению «психология». Анализ общественных потребностей, конкретные социол. исслед., изучение теорет. вопросов — все это, наряду с прочими типами исслед., сейчас является приемлемым для диссертации, так как любое исслед. помогает улучшить представление о работе профессиональных психологов и внести в нее конструктивные изменения. Обычно программа подразумевает пять лет послевузовского обучения для тех, кто получил степень бакалавра.

Первое официальное предложение учредить С. д. п. было высказано Лоялом Крейном в 1925 г. Он утверждал, что образование в области научной психологии является недостаточным для практикования психологии и что степень доктора философии не подходит для удостоверения профессиональной квалификации практиков. Он дал толчок развитию программ, четко направленных на подготовку людей к практ. деятельности и к получению по окончанию обучения степени, аналогичной степени доктора медицины (M.D.), доктора богословия (D.D.S.) и др. профессиональным степеням. Предложение Крейна не было принято в научных кругах, и в последующие 40 лет были учреждены только две программы получения С. д. п. обе они были введены в Канаде и просуществовали недолго.

В 1949 г. на конференции по вопросам обучения клинической психологии в Боулдере, штат Колорадо, в качестве основной для обучения профессиональных психологов была принята научно-практическая модель, а нормой, удостоверяющей квалификацию, оставалась степень доктора философии. По «Боулдерской модели», как она затем стала называться, обучавшихся но докторской программе готовили как к проведению исслед., так и к клинической практике, подразумевая, что обе эти формы деятельности будут способствовать взаимному улучшению профессиональной подготовки. Боулдерская модель была использована многими американскими ун-тами и до сих пор остается наиболее общей для обучения профессиональных психологов.

Однако к середине 1960-х гг. все чаще стало выражаться несогласие с распространенными программами получения степени доктора философии. По мнению их критиков, большинство клинических программ на отделениях ун-тов переоценивали значение исследовательской деятельности за счет умаления практ. подготовки, и психологи, начинавшие профессиональную карьеру, — а тогда это было характерно для более половины из них — оказывались плохо подготовленными к трудностям, с к-рыми они встречались на своей работе. После длительных дискуссий комиссия по научным и профессиональным целям психологии Американской психологической ассоциации (АРА) рекомендовала принять практ. программы, направленные на получение С. д. п. (Psy.D).

На др. конференции по вопросам обучения профессиональной психологии, проходившей в Вэйле, штат Колорадо, была утверждена концепция непрерывного образования в области практ. применения психологии, а С. д. п. должна была свидетельствовать об окончании аспирантуры по программе подготовки специалистов-практиков. В последующие годы в ун-тах и профессиональных школах США программы получения С. д. п. получили свое развитие, хотя первоначальная программа в университете Иллинойса была прекращена уже в 1980 г. К 1990-м гг. действовало более 40 таких программ. Около половины из них осуществлялись в ун-тах, а остальные — в независимых профессиональных школах, при этом две трети этих программ были полностью или частично утверждены Комитетом по аккредитации АРА.

См. также Клиническая психология: подготовка специалистов через аспирантуру, Послевузовское образование, Школы профессиональной психологии

Д. Р. Питерсон

Стереотипизация (stereotyping)

В исслед. предубеждений в отношении этнических групп часто ссылаются на важную роль стереотипов — тех обобщенных и, как правило, нагруженных оценочными суждениями впечатлений, к-рые члены одной соц. группы используют при характеристике членов др. группы.

Трудность, возникающая при придании стереотипу (stereotype) исключительно негативного значения (meaning), состоит в том, что соц. и когнитивные механизмы, лежащие в основе С., трактуются ошибочно. Как следствие, существует тенденция упускать из виду тот факт, что С. происходит нормальным и естественным путем при любом взаимодействии соц. групп. Любую социально идентифицируемую группу можно охарактеризовать почти безграничным количеством способов. Невозможность знать все означает в отношении к.-л. этнической группы, напр., невозможность припомнить больше нескольких переменных в ситуации взаимодействии с членами такой группы. Отсюда неизбежным выходом видится фокусирование внимания на немногих избранных переменных, предположительно характеризующих рассматриваемую группу, и придание им характера определенной системы взглядов, к-рая в дальнейшем используется при наблюдении, взаимодействии или принятии решений в отношении членов этой группы. Эти системы взглядов, или рабочие стереотипы (working stereotypes), позволяют людям прогнозировать, точно или ошибочно, как члены определенной группы будут вести себя или реагировать в данной ситуации.

То, что люди попадают в зависимость от стереотипов, яв-ся важным источником проблем. Стереотипы могут господствовать в ожиданиях от членов др. группы и игнорировать или подавлять свидетельства того, что данный стереотип может быть ошибочным или неадекватным в том или ином конкретном случае. Существует опасность, что стереотипы будут сформированы на основе неосознанных потребностей в проекции.

Дональд Т. Кэмпбелл указывал на то, что наиболее пагубный недостаток стереотипов лежит не столько в ошибочности их элементов, сколько в каузальном объяснении, неадекватно выводимом на основе стереотипа. Др. опасность, присущая стереотипам, кроется в челов. тенденции использовать их как «самоосуществляющиеся пророчества».

См. также Аттитюды, Деиндивидуализация, Этнические группы

Г. К. Линдгрен

Стили лидерства (leadership styles)

Несмотря на то что первый классический эксперимент по С. л. был проведен Левиным, Липпиттом и Уайтом еще в 1939 г., большая часть исслед. лидерства в период 1940-х г. была связана с выявлением индивидуальных черт, к-рые позволяли бы дифференцировать лидеров от не лидеров или эффективных от неэффективных лидеров. В 1950-х и 1960-х гг. этот подход с позиций личностных черт сменился попытками выделить наблюдаемые формы поведения эффективного лидера. В рамках общей проблематики исслед. лидерства попытки идентификации таких форм поведения обычно обсуждались под заголовком стилей лидерства и/или лидерского поведения.

Исслед. начала 1950-х гг. были связаны с поисками подходов к измерению стилей лидерства. К 1960-м годам стало очевидным, что приемлемость конкретного, отдельно взятого С. л. в значительной степени зависит от ситуационных факторов. Это осознание привело к возникновению в конце 1960-х г. ситуационных теорий, в к-рых предпринимались попытки выделения условий, при к-рых конкретный С. л. мог быть наиболее эффективным. Некоторые ситуационные теории вводили промежуточные переменные, к-рые были призваны помочь в объяснении того, почему данный С. л. лучше действует в одних ситуациях по сравнению с другими.

Таксономии. В одном из первых экспериментов по стилям лидерства Левин, Липпитт и Уайт обнаружили, что демократичные лидеры (democratic leaders) оказывались более эффективными по сравнению с авторитарными лидерами (authoritarian leaders), осуществлявшими чрезвычайно жесткий контроль за событиями, и либеральными (попустительскими) лидерами (laissez-faire), слабо контролировавшими ход событий. За этим ранним экспериментом последовали две важные исследовательские программы: одна реализовывалась Д. Кацем и его коллегами, а др. Флейшманом. Несмотря на довольно различавшиеся методы оценки лидерского поведения, каждая программа в конечном итоге предложила таксономию, опирающуюся на две переменные. В каждой из этих таксономии присутствовало ориентированное на производство (production-oriented) и ориентированное на работника (employee-oriented) измерение (dimension). Наиболее эффективные лидеры имели тенденцию получать высокие оценки по обеим переменным. Большинство таких исслед. были корреляционными, поэтому направление причинно-следственных связей оказалось невыясненным. Попытки подкрепить полученные результаты данными полевых исслед. привели лишь к частичному успеху. Обнаружилось, что С л., к-рый демонстрировал свою наибольшую эффективность в одной ситуации, не оказывался с необходимостью самым эффективным в другой.

Аналоги глобальным измерениям, использовавшимся в ранних исслед., можно найти в модели Херси и Бланчарда. В соответствии с ее более ранними формулировками, выделяются и предполагаются независимыми две широкие категории: «поведение с акцентом на задаче» (task behavior emphasis) и «поведение с акцентом на взаимоотношениях» (relationship behavior emphasis). Противоположным полюсом в совр. теориях может служить таксономия Гэри Юкла, включающая 19 категорий лидерского поведения. Эта таксономия явилась результатом 4-летней программы исслед., и ее категории выглядят интуитивно привлекательными в своих описаниях поведения лидера.

Совр. исследователи, в основном, сходятся во мнении, что двух широко определяемых категорий оказывается явно недостаточно. К сожалению, когда они выходят за пределы этих двух базовых категорий, начинаются разногласия по поводу того, какие переменные считать наиболее существенными и сколько вообще должно быть переменных. Попытки разрешить эту проблему осложняются еще и тем фактом, что С. л. связывается с паттерном оценок по тому набору категорий лидерского поведения, к-рые при этом используются.

Имеющиеся в настоящее время таксономии игнорируют или умалчивают вопрос о том, каким образом лидеры делают то, что они делают. Между тем определение и измерение С. л. выглядит неполным без описания того, каким образом лидер осуществляет свое влияние на подчиненных. Вызывает также сомнение возможность адекватного описания стиля лидерства без учета других аспектов межличностного стиля лидера.

Ситуационные переменные. Для таксономии стиля лидерства характерно отсутствие согласия в отношении конечного набора ситуационных переменных. Теоретики едины лишь в признании важной роли ситуационных переменных для анализа систематических взаимосвязей между стилем и критериями эффективности лидерства. Причиной такого единодушия яв-ся результаты многочисленных исслед. в разнообразных орг-циях, продемонстрировавшие отсутствие стиля лидерства, к-рый оказывался бы эффективным во всех ситуациях.

Известнейшим представителем ситуационного подхода был Фред Фидлер. В предложенной им теории приемлемость конкретного С. л. варьирует как функция от ситуационных переменных. Обобщая результаты своих исслед., Фидлер выделяет восемь ситуационных паттернов, размещая их вдоль оси единственного измерения: насколько благоприятна данная ситуация для данного лидера. Ситуация считается наиболее благоприятной, когда между лидером и членами группы складываются хорошие взаимоотношения, когда лидер обладает необходимым объемом властных полномочий и когда решаемая задача высоко структурирована. Ситуация расценивается как наименее благоприятная при плохом качестве взаимоотношений между лидером и членами группы, недостатке властных полномочий и неструктурированности ситуации. В каждом из этих крайних случаев наиболее успешными лидерами оказываются те, кто ориентирован на успешное выполнение задачи. В ситуациях, отражаемых центральной областью этой шкалы, наиболее успешными лидерами оказываются те, кто ориентирован на установление успешных межличностных отношений. Несмотря на то что при своем создании такая общая шкала опиралась на результаты обширных исслед. в различных организациях, ее ценность ограничивается из-за путаницы, возникающей при анализе конструктной валидности фидлеровского измерения стиля лидерства. Однако, даже при наличии такого ограничения, подавляющее большинство критиков признает, что исследовательская программа Фидлера продемонстрировала жизнеспособность ситуационного подхода к изучению стилей лидерства.

В модели Хауса и Десслера мы обнаруживаем, что три фидлеровские переменные оказались собранными под единым названием — «характеристики задачи/окружения» (task / environment characteristics), и что переменная, выделенная Херси и Бланчардом, расширена до категории «характеристики подчиненных» (subordinate characteristics), чтобы включить в ее содержание более разнообразный набор элементов. Для адекватного описания ситуации лидерства, наряду с характеристиками подчиненных надлежит также учитывать характер задачи и условия организационной среды.

Ситуационная модель, предложенная Врумом и Йеттоном, имела более скромную цель: конкретизацию условий, при к-рых лидеру надлежит использовать пять разновидностей процедур принятия решения. На одном полюсе — автократичный способ принятия решения лидером, на противоположном полюсе — ситуация, когда лидер ставит проблему перед группой, действуя в роли ведущего групповой дискуссии, и соглашается с любым решением, к-рое бы ни порекомендовала ему группа. Выбирая тот или иной стиль принятия решения в отношении конкретной задачи, лидер должен учитывать ситуационные факторы, к-рые влияют на качество самого решения, и ситуационные факторы, влияющие на исполнение подчиненными этого решения.

Другой, отличающийся подход к использованию ситуационных переменных состоит рассмотрении характеристик ситуации как независимых переменных, а С. л. как зависимой переменной. С этой т. зр. поведение лидера отчасти обусловлено взаимозависимостью с др. рабочими подразделениями, численностью подразделения, технологией и т. д. Как следствие, любая ситуация содержит определенные требования и ограничения, к-рые сужают возможности лидера в выборе того или иного поведения. В той степени, насколько возможно понять эти ограничения, представлялось бы разумным назначать конкретных людей руководить в те ситуации, где наиболее приемлемым оказывался бы присущий им естественный стиль лидерства.

Др. важным изменением в развитии теорий С. л. явилось введение промежуточных переменных (intervening variables), помогающих понять, почему данный конкретный стиль лидерства может оказываться эффективным в одной ситуации и совершенно неэффективным в другой. В рамках этого теорет. представления, С. л. оказывают влияние на промежуточные переменные, к-рые в свою очередь влияют на критерии эффективности. Это усовершенствование в теории выглядит привлекательным, по крайней мере, по двум соображениям. Во-первых, лидер обладает большими возможностями в контроле такой промежуточной переменной, как «трудовые усилия подчиненных», чем, напр., такого критерия эффективности, как «производительность» (productivity). Во-вторых, использование промежуточных переменных должно помочь пониманию того, как получаются эмпирические данные и, в отсутствие эмпирических результатов, должно предложить руководящие принципы для менеджера, к-рый не может откладывать свой выбор линии поведения до тех пор, пока научные теории не будут окончательно приведены в соответствие с фактами.

Итоги. С позиций строгого научного подхода, последние 50 лет изучения стилей лидерства не привели ни к изобилию хорошо установленных эмпирических фактов, ни к разработке широко принятых таксономии С. л. или перечней ситуационных переменных. Со строго практ. т. зр., напротив, недавние теории оказались продуктивными в отношении идей, обладающих потенциальной ценностью для лидеров. Даже если они и не дают окончательных и определенных ответов, они, по крайней мере, предлагают конструктивные способы мышления в отношении выбора С. л.

См. также Эффективность лидерства, Лидерство и руководство, Организационный климат

Р. Эндрюс

Стили супружеской интеракции (marital interaction styles)

Стиль отношений, к-рый предположительно сложится в браке, обнаруживает себя еще в период свиданий, возможно, при первой встрече будущей пары. По мнению Рудольфа Дрейкурса, каждый встречающийся партнер, как правило неосознанно, оценивает «соответствие» собственных ценностей, аттитюдов и поведения ценностям и поведению др. лица. Поскольку оба стремятся определить, что их связывает и насколько они подходят друг другу, определенные паттерны отношений начинают воспроизводиться все чаще и чаще, подобно тому как это происходит у партнеров по танцу. Рош приводит данные о том, что подобные паттерны поведения длились у супругов годами и иногда оставались неизменными на протяжении всего цикла совместной жизни. Выделяют несколько типов таких постоянно воспроизводящихся способов взаимодействий, называемых также С. с. и.

Два таких стиля, вертикальные и горизонтальные интеракции, были детально рассмотрены Хью Олредом. Вертикальный стиль интеракций (vertical interaction style) подобен поведению двух людей на лестнице, где каждый пытается взобраться выше другого и где есть лишь одно место для чел. на каждой ступеньке. Паттерны отношений в этой разновидности взаимоотношений зачастую характеризуются уничтожающей взаимной критикой.

В отличие от вертикального, горизонтальный стиль интеракций (level interaction style) характеризуется сотрудничеством. В супружеских отношениях этого типа место супруга не определяется тем, насколько он смог убедить другого в своем превосходстве. Этот способ взаимоотношений свободен от унижения и критики партнера, в нем открыто выражаются любовь и доверие. У большинства пар в той или иной степени обнаруживаются как вертикальный, так и горизонтальный паттерны поведения, однако С. с. и. определяется тем, какой из них оказывается преобладающим.

Три стиля интеракции — комплементарная, симметричная и параллельная — были первоначально выделены Грегори Бейтсоном и впоследствии изучены Дж. М. Харпером и сотрудниками. При комплементарной интеракции (complementary interaction) индивидуумы обмениваются противоположными паттернами поведения. Этот вид взаимоотношении основан на неравенстве контроля, с одним партнером, занимающим доминирующую позицию, и другим, находящимся в подчиненной позиции.

При симметричной интеракции (symmetrical interaction) каждый из супругов стремится избежать потери контроля во взаимоотношениях. Каждый из супругов ведет борьбу за право быть инициатором воздействия, критикует другого, дает советы и т. д. При параллельной интеракции (parallel interaction), однако, оба партнера знают, что ни один не сможет выиграть за счет другого. Каждый может обнаруживать сходное или противоположное поведение, но выбирает для этого наиболее подходящие и удобные случаи.

Ранний семейный опыт оказывает огромное влияние на будущие С. с. и. Сочетание семейной ситуации и ее детской интерпретации приводит к созданию ребенком ментальной «карты» способов подстройки к партнеру и достижения собственной значимости. При оценке своего «соответствия» потенциальному супругу/супруге, эта карта руководит каждым партнером, как правило на неосознанном уровне.

На самом деле в процессе выбора супруга/супруги люди узнают друг о друге больше, нежели это воспринимается ими на уровне сознания. Дрейкурс полагает, что принятие предложения или отказ возможному брачному партнеру опирается преимущественно на сведения и согласования, к-рые полностью минуют осознание. Идентификация С. с. и. может помочь супругам в большей степени сознавать свои действия по отношению друг к другу. В этом случае становится возможным изменение сложившихся способов взаимоотношений с целью формирования более нежных, любящих и прочных связей.

См. также Теория справедливости, Типы личности

Дж. М. Харпер, X. Олред, Р. А. Уодхем

Стимул (stimulus)

Словом С. (раздражитель) обозначается все, что оказывает воздействие и производит эффект. Психология изучает чел. как субъекта (person), пытаясь объяснить, каким образом индивидуум ведет себя как единое целое.

Как ученый, психолог изучает челов. активность на индивидуальном уровне, в том виде как она детерминирована физ., физиолог., фармакологическими и др. энергетическими явлениями внутри индивидуума и явлениями, вызванными внешними событиями. Определение стимула в психологии должно соответствовать этому.

Челов. организм чувствителен к ограниченному количеству видов энергии. Эта чувствительность опосредована десятью чувствами или модальностями ощущений, а именно: хим. ощущениями вкуса и запаха; механическим ощущением проприоцепции в мышцах и сухожилиях; тактильными, болевыми и температурными рецепторами кожи; зрением, активируемым световым излучением, и слухом, активируемым энергией механических колебаний в ограниченном диапазоне частот. Существует также то, что называют общим хим. чувством, функции к-рого редко изучались.

Хотя эти модальности можно изолировать друг от друга в условиях эксперимента, в повседневной жизни они функционируют в группировках, называемых перцептивными системами. Дж. Дж. Гибсон первым описал эти системы как зрительную, слуховую, обонятельно-вкусовую (запах—вкус), гаптическую и вестибулярную. С. X. Бартли привлек внимание к гомеостатической системе, к-рую не удавалось описать как систему, хотя в течение многих лет ее компоненты по отдельности выделялись физиологами.

Концепция перцептивных систем яв-ся составным элементом предположения о том, что причина — следствие (стимул — реакция) — это такое отношение, к-рое подразумевает гораздо большую активность внутри организма вследствие воздействия энергии на органы чувств, чем это проявляется в явной форме. Чтобы перцептивная система действительно была системой, отдельные сенсорные модальности определенного вида должны взаимодействовать друг с другом на нейронном уровне, хотя терминология маркирует только ведущий сенсорный отдел в этой системе. Прослеживая разветвления внутренних причинно-следственных цепей активности, психологи используют термин «стимул» так, как его использовали бы физиологи. Только при достижении конечного результата, персоналистической (личностной) реакции, становится применимым психол. ярлык стимула.

Эймс ввел полезное разграничение. Он назвал энергию, достигающую органов чувств, воздействием (impingement). В некоторых случаях, эффект воздействия не выходит за пределы самого органа чувств. Следовательно, для целей физиологов, воздействие можно назвать стимулом, когда оно приводит к результатам той категории, к-рая составляет часть предмета их науки. Тем не менее для психологов воздействие не эффективно, если оно не переходит в те последствия, которыми интересуются психологи. Оно не создает действий организма как субъекта. Однако, если это произошло, входной сигнал явился стимулом, будучи одновременно простым воздействием.

Некоторые психологи стали разграничивать дистальные и проксимальные стимулы. То, что они называют дистальным стимулом, есть по сути воспринимаемый объект. Хотя наблюдатель действительно видит объекты, они не яв-ся причинами видения, но только его результатами или содержанием.

Проксимальные стимулы — это виды энергии, достигающей органов чувств, и потому — потенциальные стимулы. Они становятся актуальными стимулами, когда энергия производит эффект за пределами рецепторов органа чувств и вызывает в итоге личностную реакцию. Лучше называть их воздействиями (impingements), если результат не распространяется дальше органа чувств.

См. также Зрение, Слух

С. X. Бартли

Стимуляторы (stimulants)

В низких дозах С. вызывают подъем настроения, эйфорию, повышение бодрости, снижение утомляемости, подавление аппетита и двигательное возбуждение; высокие дозы могут провоцировать раздражительность и тревогу. Часто используемые С. (кокаин, амфетамины и метилфенидат) вызывают ряд неблагоприятных побочных эффектов и могут провоцировать возникновение шизофреноподобных симптомов, в частности паранойи. Эти вещества вызывают стереотипные паттерны поведения у большого количества биолог. видов, и, по всей видимости, их поведенческие эффекты обусловлены высвобождением допамина в ЦНС. Клинически такие стимуляторы, как метилфенидат, д-амфетамин и пемолин используются для лечения гиперактивности у детей.

С., блокирующие распад биогенных аминов (ингибиторы моноаминооксидазы) или нейрональный захват аминов (трициклические антидепрессанты), широко используются для лечения аффективных расстройств. В отличие от амфетамина и кокаина, терапевтический эффект этих препаратов связан с их влиянием на концентрацию норэпинефрина и серотонина или с противорегуляцией рецепторов катехоламина.

Кофеин и никотин яв-ся двумя наиболее широко используемыми С. Благодаря своему действию на кору головного мозга, кофеин вызывает состояние бодрости и повышенной подвижности. Эффект относительно высоких доз сопровождается стимуляцией ствола мозга и дыхания. По этой причине кофеин используется для снятия эффекта таких седативных и снотворных средств, как алкоголь и барбитураты. Наконец, кофеин стимулирует сердечную деятельность и вызывает сужение церебральных сосудов. Этот эффект используется при лечении некоторых форм мигрени. Никотин обладает выраженным эффектом на центральную и периферическую НС. На периферии малые дозы никотина стимулируют клетки ганглиев и нервно-мышечные соединения. Помимо этого, показано, что никотин стимулирует саливацию (слюноотделение) и снижает тонус желудка, замедляя его опорожнение. В больших дозах может наблюдаться функциональная блокада рецепторов. Кроме того, никотин способствует высвобождению периферических катехоламинов, что, в свою очередь, вызывает сужение сосудов, тахикардию и повышение АД. Центральный эффект никотина заключается в активации нейронов ретикулярной формации, коры и гиппокампа, а также в возбуждении вагусных и спинальных афферентных нейронов.

См. также Центральная нервная система, Психофармакология, Злоупотребление психоактивными веществами

X. Энисмен

Страх смерти (death anxiety)

Что люди могут иметь в виду, говоря, что они боятся смерти? Для одних этот страх может быть связан с различного рода потерями, к-рые сопутствуют смерти, тогда как других пугает возможность потерять контроль над своей жизнью в ходе умирания.

Исслед. свидетельствуют о многомерности обоих представлений. Так, страх самой смерти следует отделять от страхов, относящихся к процессу умирания, тж как и страхи, связанные с собственной смертью, от страхов, связанных со смертью значимых других. Люди могут сознавать либо не сознавать собственные страхи перед смертью или умиранием, и отсутствие выраженного С. с. может просто отражать успешное отрицание смерти, — в таком случае эти страхи могут обнаружиться на бессознательном уровне. Человек, боящийся смерти, может иметь плохое самочувствие, плохой сон и аппетит, проблемы при выполнении повседневных обязанностей или проявлять повышенную заботу о благополучии других. В подобных случаях люди не сообщают о своем страхе или обеспокоенности в отношении смерти или умирания, но без всяких видимых причин испытывают такого рода трудности. По сравнению с др. сознаваемыми страхами, к-рые в большинстве своем могут быть подавлены, с тревогой по поводу возможной смерти других справиться сложней. Страхи перед смертью тж можно обнаружить, отмечая происходящие в человеке перемены. В таких случаях человек начинает раздавать все ценное, что у него есть, или проявлять чрезмерную заботу о благополучии других. Такие чувства вызывают внутреннее смятение и зачастую поведение, направленное на завершение «незаконченных дел».

Пожилые люди, как правило, не сообщают о страхе перед самой смертью. Гораздо сильнее они боятся процесса умирания — умирания болезненного, умирания в одиночестве или утраты контроля над событиями повседневной жизни или телесными функциями. Данные о сложной природе С. с. поддерживают идею о том, что С.с. может отражать множество опасений. Пиндер, Хейслип и Лумсден, так же как Файфел и Нейджи, обнаружили, что, хотя пожилые и молодые люди практически не различаются в открытом сознательном выражении С. с., существуют значительные возрастные различия в скрытых (бессознательных) опасениях, таких как боязнь потери близких, боли и страдания, утраты целей и достижений или утраты контроля; пожилые люди переживают больший скрытый страх, чем молодые, и реже сообщают о своем открытом страхе перед смертью. Хейслип, Лур и Байерлейн выявили, что в то время как больные СПИДом и здоровые люди демонстрируют сходные степени осознанного С. с., смертельно больные люди переживают больше скрытых страхов. По-видимому, перед лицом неизбежной смерти люди испытывают потребность в сознательном отрицании страха перед умиранием, чтобы продолжать жить повседневной жизнью. Конт, Вайнер и Плутчик не обнаружили возрастных различий в ответах на пункты, сформулированные в виде прямых вопросов (напр., «Вас беспокоит то, что вам предстоит умереть?» или «Вас пугает возможность оказаться умирающим в одиночестве?»).

Большую роль в объяснении С. с. у взрослых, нежели сам возраст, могут играть такие факторы, как состояние здоровья и тревожность. Приводимые в различных исслед. факторы, взаимодействующие с зависимостью возраст — С. с., не всегда представляют согласованную картину. Одинокие и/или живущие в специализированных учреждениях гор. жители, психически нездоровые, лица женского пола и плохо образованные — все эти категории людей чаще сообщают о своем страхе перед смертью. С др. стороны, во многих исслед. сообщается об отсутствии связей между С. с. и такими факторами, как выход на пенсию, удовлетворенность жизнью, религиозность, социоэкономический статус и биолог. пол. Калиш и Рейнолдс, Бенгтсон, Куэллер и Реган обнаружили этнические различия в выражении С. с.

По-видимому, интерпретация С. с. по данным самоотчетов не столь однозначна, как это может показаться на первый взгляд. Вероятно, многое зависит от того, что вкладывать в понятие смерти. При истолковании С. с. следует тж учитывать жизненные обстоятельства, системы ценностей и то, перед чем именно в связи со смертью и умиранием данный человек испытывает страх.

См. также Изменение поведения в процессе взросления и старения, Тревога, Страх, Потеря и горе, Стресс

Б. Хейслип-мл.

Страх (fear)

Традиционно рассматриваемый в качестве одной из первичных эмоций наряду с радостью, гневом и печалью, С. яв-ся эмоцией избегания сознательно распознаваемой, обычно внешней, реальной опасности. В отличие от страха, тревога (anxiety) яв-ся эмоцией избегания воспринимаемых, но по большей части нераспознанных (unrecognized) опасностей, в то время как фобии (phobias) представляют собой иррациональные навязчивые идеи и характеризуются тщательным избеганием специфических объектов или ситуаций. Слова «страх», «тревога» и «фобии» иногда ошибочно используют в качестве взаимозаменяемых терминов. В определенных отношениях такое смешение можно понять, поскольку все три слова означают состояние возбуждения (arousal), возникающее в результате осознания человеком недостатка сил и способностей или отсутствия возможности справиться с некоторой угрожающей ситуацией, причем страху, тревоге и фобиям соответствуют сходные физиолог. состояния.

Физиологические изменения. Сопутствующие С. аспекты представляют собой физиолог. изменения, вызываемые, в основном, биохимическим возбудителем, адреналином. Адреналин подготавливает скелетную мускулатуру к повышенным нагрузкам, к-рые могут возникать в ситуации спасения (бегство) или при защите себя и своей собственности (нападение). Если индивидуум вслед за возбуждением не включается в к.-л. рода физ. активность, это приводит к возникновению неприятных физиолог. изменений, таких как дрожь в руках и ногах, общая слабость и обостренное сознавание собственного дыхания и сердцебиения. Увеличение сердечного ритма, повышение систолического АД и частоты дыхания яв-ся следствием усилий организма перенаправить приток крови от областей желудка, головы, шеи и лица к разным группам мышц, к-рые испытывают в ней сильную нужду. Если отток крови от коры головного мозга оказывается слишком быстрым, возникает торможение произвольной корковой функции, и чел. теряет сознание. Это влечет за собой резкое снижение дыхательного и сердечного ритмов — нечто сходное имеет место в позе оцепенения, наблюдаемой у животных.

Уильям Джемс и Карл Ланге независимо друг от друга пришли к выводу о том, что переживаемое соматическое состояние и есть эмоция: короче, мы боимся, потому что дрожим. Начиная с середины 1950-х г. когнитивные психологи бросили вызов этой теории Джемса-Ланге, продемонстрировав, что уже сами мысли могут вызывать такие же физиолог. изменения, к-рые можно наблюдать в реальной ситуации опасности.

Замешательство и потеря контроля, происходящие в тех случаях, когда индивидуум не знает, как предотвратить угрозу жизни, могут приводить к переживанию чувства страха.

Идея о том, что С. приобретается, не нова, но это ничуть не умаляет ее популярности. В начале XX столетия Джон Б. Уотсон экспериментально продемонстрировал условно-рефлекторные или приобретенные аспекты страха, т. е. нейтральный или даже предпочитаемый прежде объект стал вызывать реакцию страха после того, как он сочетался с вызывающим страх БР. Несмотря на то что подобное научение, по-видимому, в большей степени характеризует фобические реакции, нетрудно обнаружить присутствие сходных ассоц. и в самом С. Вопросы о том, яв-ся ли страх смерти естественной (природной) силой, обеспечивающей сохранение и воспроизводство вида, или это искусственное образование, обусловленное материнскими аттитюдами, воспринимаемой защищенностью либо неким иррациональным представлением о важности жизни каждого чел. в об-ве, еще долгое время будут служить предметом для дискуссий. Вероятно, представляется более важным обсуждение вопроса полезности (utility), нежели врожденности (innateness) С. смерти.

Наиболее очевидная польза С. смерти заключается в избегании ситуаций, представляющих угрозу для жизни. Вместе с тем, в обществе почитаются те, кто противостоит опасным ситуациям и пытается спасти других. Героические поступки — это, прежде всего, рефлекс на ужас смерти. Христианство также использует С. смерти как средство побуждения к принятию обязательств вести праведную земную жизнь с обещанием за это повторного возрождения, по образу восставшего из могилы Христа, и обретения спасения и вечной жизни.

См. также Страхи детей, Страхи людей на разных этапах жизни, Тревога, Эмоции

Д. Ф. Фишер

Страхи детей (children’s fears)

Поскольку страх — это эмоциональная реакция на воспринимаемую угрозу, он обеспечивает защитный механизм выживания, предупреждая чел. или животное об опасности. Слабые или умеренные реакции страха считаются нормальными и адаптивными, побуждающими к осторожности в действительно опасных ситуациях. Однако страхи могут быть дезадаптивными в тех случаях, когда они становятся сильными и устойчивыми, тревожат ребенка в отсутствие потенциальной опасности и мешают нормальному выполнению физических, соц. и интеллектуальных функций.

Психологи обычно различают два вида страхов: а) фобию (phobia) — сильный и, до некоторой степени, иррациональный страх, непосредственно связанный со специфическими предметами, событиями или ситуациями; б) тревогу (anxiety) — смутное чувство беспокойства, опасения или обреченности, имеющее неопределенный или неспецифический источник. Хотя мы не в состоянии точно предсказать, какие именно страхи разовьются у конкретного ребенка и насколько они будут сильными, все же можно сделать ряд обобщений относительно факторов пола и возраста в их развитии.

Половые и возрастные различия. Исследователи многократно подтверждали тот факт, что девочки сообщают о большем количестве страхов, чем мальчики. Однако на основании этих исслед. мы не можем сказать, обусловлено ли это половое различие более высокой врожденной предрасположенностью девочек к такой реакции, как страх, или же действием др. факторов, таких как влияния половой роли.

В ряде исслед. были установлены связанные с возрастом изменения в типе страхов, о к-рых сообщают дети. Аналитический обзор данных, касающихся этой возрастной тенденции, показывает, что по мере взросления детей их страхи, в целом, становятся а) более абстрактными и б) в большей мере антиципаторными, чем связанными с непосредственными происшествиями. Напр., по сравнению с младшими, старшие дети, в целом, меньше боятся животных, но их больше пугает школа и соц. отношения.

Младенчество и стадия овладения ходьбой. Нормальные дети с рождения обладают реакциями вздрагивания или испуга в ответ на болевой раздражитель, потерю физ. опоры и внезапные громкие звуки и вспышки света. Два общих страха младенцев и начавших ходить детей — это боязнь незнакомых людей и тревога отделения.

Дошкольные годы и поступление в школу. К числу более распространенных страхов, к-рые развиваются в раннем детстве, относятся следующие страхи (перечислены в алфавитном порядке): воображаемых существ, таких как привидения и ведьмы; врачей и, отдельно, зубных врачей; высоты; животных и насекомых; монстров и школы, часто в связи с дистрессом отделения; смерти, часто в связи с дистрессом отделения; темноты, особенно во время засыпания; ураганов, гроз и других природных явлений, а также глубокой воды.

Среднее детство до наступления отрочества. В этом более позднем периоде детства частой темой, лежащей в основе страхов детей, становится угроза получения телесных повреждений, связываемая с преступниками и машинами, такими как автомобили и самолеты. Однако наиболее характерным для данного возрастного периода является растущее беспокойство в связи со школой, личной компетентностью и соц. отношениями — тревоги и волнения, сохраняющиеся и в отрочестве.

Источники страха. Процесс приобретения страхов, по-видимому, связан с действием трех факторов. Это:

1.   Врожденные источники. Каждый новорожденный приходит в этот мир с определенным набором диспозиций или базисных черт личности, называемым «темпераментом». Обусловленные темпераментом стили реагирования индивидуума яв-ся довольно устойчивыми и, по всей видимости, делают некоторых детей уязвимыми к развитию страхов. Такие дети в большей мере подвержены влиянию стрессогенных событий и, в то же время, менее способны к совладанию со стрессовым опытом.

2.   Опыт. Непосредственное столкновение с негативными событиями может привести к развитию страха по механизму классического обусловливания. Способность ранее не пугавшего раздражителя вызывать страх увеличивается, когда он связывается с событием, которое уже вызывает реакцию страха.

3.   Мышление и воображение. Страхи могут яв-ся результатом детского воображения, особенно когда в него включаются ложные представления и ошибочные рассуждения.

Терапия. Детям можно помочь преодолеть страхи до того, как они превратятся в серьезную проблему. В тех случаях, когда требуется терапевтическое вмешательство, существует два наиболее эффективных вида терапии, предназначенных для ослабления страха: контробусловливание и моделирование. При контробусловливании реакция страха замещается такими реакциями, как сохранение спокойствия, расслабление или проявление выдержки. Для этой цели используются методики классического обусловливания, в ходе к-рого пугающий объект постепенно связывается с приятными или нейтральными событиями. Терапевтическое моделирование — это процедура, в ходе к-рой ребенок наблюдает за др. людьми, вступающими во все более активное или близкое взаимодействие с пугающим объектом.

См. также Эмоции, Страх, Страхи людей на разных этапах жизни

Э. Серафино

Страхи людей на разных этапах жизни (fears throughout the life span)

С. — широко дискутируемая тема как среди тех, кто занят оказанием профессиональной помощи людям, так и среди непрофессионалов. Некоторые исслед. тревоги в действительности имели дело со С., тогда как некоторые исслед. С. были, фактически, посвящены изучению тревоги. Страх подразумевает, что угрожающий объект, такой как вирусы, отчетливо сознается (is clearly in focus), тогда как при переживании тревоги угрожающий объект, такой как смутные чувства беспокойства, находится за пределами зоны отчетливого сознания (is not clearly in focus).

При изучении С. возникают трудноразрешимые проблемы с их измерением. В свободных интервью выявляется больше страхов, чем при использовании вопросников закрытого типа. Фактор смешивания в исслед. страха требует разграничения между простым указанием на то, что чел. боится чего-то в принципе, и актуальным переживанием сильного страха, вызываемого данным объектом (из предложенного перечня). Некоторые могут реагировать испугом на определенные объекты, но возникающее при этом чувство страха не является сильным. Трудно интерпретировать результаты опросов, если исследователь не установил силу указанных респондентами страхов.

Несмотря на проблемы, обусловленные планированием исслед., все же можно попытаться нарисовать содержательную картину обычно переживаемых страхов. Младшие дети, в общем, испытывают больше страхов и переживают их сильнее, чем старшие дети, подростки и взрослые. Независимо от возраста, люди склонны считать, что в настоящем они испытывают меньше страхов, чем испытывали в прошлом, и что в будущем их станет еще меньше. Представители женского пола, черного населения и низших слоев общества указывают больше С. и отмечают их большую силу, чем представители мужского пола, белого населения и высших слоев общества. Самые младшие и самые старшие сиблинги указывают больше страхов по сравнению с сиблингами, занимающими среднее по порядку рождения положение.

Страхи детей. Не разграничивая число и силу С., мы можем констатировать: до 4-летнего возраста дети чаще всего боятся того, что им незнакомо: шума, предметов и людей. Мальчиков в возрасте от 4 до 6 лет более всего заботит их личная безопасность, тогда как девочек пугает шум и связанные с ним ситуации. Примерно в 8 лет дети начинают лучше сознавать потенциальные опасности в силу расширения своей осведомленности об окружающей среде; к наиболее распространенным и сильным страхам, о к-рых сообщают и мальчики, и девочки, относятся С. природных явлений (смерчей, ураганов), экологические С. (загрязненной воды и атмосферы) и С. наркотиков (боязнь заболеть или умереть от приема наркотиков).

В 11-летнем возрасте экологические С. и С. природных явлений сохраняются. Однако, если судить по распространенности и силе указываемых детьми страхов, теперь их начинают больше беспокоить политические события, чем природные явления и катастрофы. Вероятно, это отражает расширение границ внешнего сознания (environmental awareness), к-рое постепенно охватывает общество и мир в целом. Большинство пяти- и шестиклассников смотрят новости по телевидению, возможности к-рого в наше время таковы, что телезрители наблюдают войны, к-рые возникают в разных уголках земли, практически в режиме реального времени.

К 11 годам вероятность реального знакомства детей с наркотическими веществами повышается по сравнению с более ранним возрастом, однако страх, связанный с более близким или фактическим знакомством с наркотиками, упоминается теперь реже, чем в то время, когда этот страх был абстрактным у младших детей. Существуют доказательства того, что страхи переживаются чаще и сильнее, когда они мало оправданны, но ослабляются в отношении действительно угрожающих стимулов при более близком знакомстве с ними. В отрочестве — юности происходит не вызывающее сомнений изменение в направлении взрослого типа страхов, к-рые касаются личных отношений с членами семьи и друзьями.

Страхи, связанные со школой, сильно уменьшились в середине 1960-х гг. Это уменьшение страха у детей и подростков, возможно, связано с новым поколением родителей, к-рых уже не затронула экономическая депрессия 1930-х гг.

Страхи взрослых. Образовательные С. носят второстепенный характер и в годы обучения в колледже, когда мужчин и женщин больше всего беспокоят личные отношения, политические события и страх состарится. Страхи, связанные с обучением, касаются предполагаемых финансовых издержек, а не академических достижений. Преподаватели колледжа, к-рым предлагалось проранжировать свои С., ставят С. по поводу экономического положения в стране и политических коллизий перед обеспокоенностью, вызванной посредственными студентами, бременем регулярных публикаций, приближающимся переизбранием на должность и недостатком академических свобод. Адвокаты также ставят на первое место экономические и политические С., за к-рыми следует беспокойство по поводу слишком большого числа иммигрантов и иностранцев, покупающих земельные участки в США. Врачи ранжируют свои С. подобно адвокатам, за исключением того, что на первое место они ставят страх перед судебными разбирательствами .

У производственных рабочих мужского пола наиболее распространенные С. связаны с экономикой, счастьем в личной жизни и политическими событиями. Женщины — как с высоким, так и с низким социоэкономическим статусом — чаще всего указывают на обеспокоенность отношениями с другими, боязнь природных явлений (грозы, темных мест) и политических коллизий, а также часто упоминают страхи, связанные с экономикой.

Обеспокоенность экономическими и политическими событиями сохраняется и у достигших почтенного возраста мужчин и женщин. Специфические С. пожилых людей связаны с физ. и психич. (умственной) несостоятельностью, прогрессирующим старением и потерей родных и близких людей.

См. также Страхи детей, Страх

Дж. Кроак

Стресс (stress)

В наиболее общем смысле термин «С.» употребляется для ссылки на ситуацию, в к-рой чел. испытывает перенапряжение. Однако внутри этой общей концепции выделилось неск. более конкретных определений, подчеркивающих разные аспекты этой ситуации перенапряжения, но в целом согласующихся между собой. Каждое из этих определений тж содержит эксплицитную или имплицитную ссылку на деформацию — отрицательное или патологическое последствие С.

Первый тип определения формулируется исходя из реакции организма на к.-л. ситуацию. В формулировке Ганса Селье акцентируется роль стрессоров как стимулов, к-рые, в силу их чрезвычайной важности для организма, приводят к реакции, названной им общим адаптационным синдромом. Первой фазой этого синдрома является реакция тревоги, т. е. индивид реагирует на сигнал вхождением в состояние тревоги. Следующая фаза — реакция сопротивления, посредством к-рой организм пытается ограничить воздействие данного стрессора. Эта фаза подготавливает организм либо к нападению, либо к бегству от стрессора. Если какая-либо из этих реакций не приводит к успеху, индивид переходит в фазу истощения, к-рое может повлечь за собой полный упадок сил организма или даже вызвать смерть. Др. словами, продолжающийся С. может приводить к физ. повреждениям организма. Реакция организма на С. проявляется в повышении кровяного давления, увеличении уровня адреналина, учащении сердцебиения, увеличении количества эритроцитов, замедлении пищеварения и т. д. Однако Селье утверждал, что нек-рый С. может быть положительным опытом; слишком мало С. — тоже плохо.

Второй тип определения С. фокусируется на ситуации, или на стимулах, определяемых независимо от реакции человека на них, и даже независимо от того, как они им воспринимаются. Как правило, эти ситуации оказываются настолько серьезными, что представляют собой испытание для большинства людей, поэтому не будет большой ошибкой пренебречь вариациями в их восприятии различными людьми. Разнообразие таких ситуаций влечет за собой значительные трудности при их описании и измерении. Тем не менее было установлено, что эти С. приводят к таким видам деформации, как болезни (напр., язвы и инфаркты), биохимические изменения в организме (напр., уровня мочевой кислоты) и изменение кровяного давления, депрессия, тревога, алкоголизм и даже смерть.

Третье определение фокусируется на восприятии людьми требований различных ситуаций. Томас Холмс и Р. Г. Раэ измеряли индивидуальное восприятие различных типов событий, предлагая респондентам оценить степень своего приспособления к каждому из них. Респондентов просили тж указать частоту возникновения этих событий в их собственной жизни. После этого частота встречаемости каждого события (для каждого респондента в отдельности) умножалась на соотв. оценку адапт. и полученные произведения суммировались. Оказалось, что эти суммарные показатели, названные показателями соц. приспособления (Social Readjustment Scores, SRS), коррелировали с такими видами деформации, как хронические болезни (включая сердечно-сосудистые заболевания, диабеты и язвы; алкоголизм); несчастные случаи и травмы; трудности в обучении; неудачи в профессиональной деятельности и ситуациях соревнования (конкурса). Более того, в нек-рых случаях показатели SRS позволяли предсказать такие деформации.

Четвертый — интерактивный — подход представлен концепциями Джозефа Мак-Грэта, Ричарда Лазаруса и Джона Френча, к-рые еще в большей степени сконцентрировались на анализе реакций индивидуума на ситуацию перегрузки. Этот подход был сформулирован в своем наиболее общем виде Френчем как неудовлетворительное соответствие между ресурсами индивидуума и требованиями окружения. Такое понятие С. сходно с представлением Селье о том, что слишком низкий уровень стимуляции тж может приводить к С. Френч и его коллеги обнаружили, что работники, чьи способности не до конца использовались, испытывали неудовлетворенность.

С др. стороны, ситуация может предъявлять требования, выходящие за пределы возможности индивидуума справиться с ними, даже при наличии необходимых для этого ресурсов. Очевидно, степень С. является функцией от способности данного индивидуума справляться с этими требованиями ситуации. Неудовлетворительное соответствие может выражаться либо в восприятии чел. собственной неспособности справиться с требованиями данной ситуации и удовлетворить личные мотивы, либо в действительной неспособности данного чел. решить проблему.

Отдельные люди с высоким уровнем притязаний могут сами ввергать себя в С., ставя перед собой чрезмерно высокие цели. Нек-рые исследователи классифицируют людей на А-тип и В-тип, при этом для людей А-типа характерно стремление прилагать усилия и фокусироваться на все больших и больших достижениях. Такие люди характеризуются более высокой степенью риска сердечно-сосудистых заболеваний, включая ранний инфаркт, по сравнению с подвергающими себя меньшему напряжению людьми B-типа.

Точный процесс, посредством к-рого С. вызывает деформацию, остается до сих пор не вполне понятным. Кроме того, мы мало знаем о том, почему эта деформация приобретает у разных людей столь различные формы. Для одних она может выражаться в специфических, преходящих, физиолог. изменениях, таких как изменения кровяного давления и концентрация кислот в крови. У др. она может быть связана с серьезными нарушениями здоровья: сердечно-сосудистые заболевания, рак, повышенное кровяное давление или язвенная болезнь. У третьих она может обнаруживать себя в психич. проблемах, таких как приступы тревоги, депрессия или даже психозы. А у кого-то могут возникать поведенческие проблемы: алкоголизм, преступность, употребление наркотиков или суицид. Виды, к-рые принимает деформация, могут зависеть как от типа С., так и от склонности индивидуума проявлять перенапряжение присущими ему специфическими способами. Связи между этими различными формами деформации тж остаются не вполне понятными.

Как выяснилось, нек-рые из факторов способны ослаблять степень деформации в личной жизни, хотя остается неясным, снижают ли эти факторы С. или его последствия (т. е. деформацию), либо то и др. вместе. Наиболее значимым из них является соц. поддержка со стороны людей своего круга, супруга или даже непосредственного руководителя. Др. важный фактор — физ. упражнения или, в более широком смысле, физ. нагрузка.

См. также A-тип личности, В-тип личности, Общий адаптационный синдром, Последствия стресса

Э. Стотленд

Структурализм (structuralism)

Родоначальниками С. как школы или системы психологии можно считать английских философов XVIII и XIX вв. Формально его возникновение связывают с именем Вильгельма Вундта и относят к концу XIX в. В лаборатории Вундта экспериментально изучались многие важные проблемы: время реакции, смешение цветов, последовательные образы, психофизика и словесные ассоц. Вундт обрисовал природу психич. явлений, определил, что именно следует изучать психологу и как обрабатывать результаты эксперим. исслед.

Тинченер «привез» психологию Вундта в США, где он называл эту систему С. Он модифицировал и дополнил ее основные положения.

И Вундт, и Титченер определяли психологию как науку о сознании или о сознательном опыте. Подобное определение ограничивало действительный предмет психологии челов. опытом. Все, что можно было сказать о биолог. видах, стоящих на более низкой ступени эволюционного развития, было отдано на откуп биологии. На протяжении первых трех десятилетий XX в. С. был господствующей школой в американской психологии. В противоборстве с ним развивались и др. системы, такие как функционализм, бихевиоризм и гештальт-психология.

Вундт и Титченер считали задачей психологии поэлементный анализ содержаний сознания. По Титченеру, существовали три класса элементов опыта: ощущения, чувства и представления.

Он также полагал, что элементы обладают измерениями, или свойствами. Так, интенсивность указывает на то, насколько сильными или слабыми являются ощущения, т. е. громкий звук или тихий, яркий свет или тусклый, сильный запах (или вкус) или слабый. Качество указывает на конкретный вид опыта: определенная высота тона; цвет предмета (напр., красный или зеленый); кислый или сладкий вкус пищи, а также холод, тепло, боль или щекотание при касании кожи. Длительность характеризует период, в течение к-рого длится опыт. Ясность характеризует место данного опыта в сознании: то, что находится в центре сознания, будет очень отчетливым, то, что находится на его периферии, — туманным. Элементы чувств лишены измерения ясность. Титченер описал также свойство экстенсивности, или объема, но считал его применимым только к зрительному опыту.

Под вниманием Титченер понимал орг-цию элементов сознания. Оно может быть произвольным, как в случае, когда человек намеренно, преследуя определенную цель, направляет свое внимание на какой-то конкретный объект.

В опыте элементы сознания предстают объединенными. Средством их объединения служит ассоциация. Представления могут связываться по смежности (если нечто происходит вместе в пространстве или во времени) и по сходству.

И Вундт, и Титченер разграничивали два мира опыта: ментальный (сознание) и физический.

Единственный аспект опыта, к-рый Вундту не удалось объяснить, — это значение конкретного представления или множества ощущений (set of experiences). Чтобы решить эту проблему, Титченер создал контекстную теорию значения, согласно к-рой значение подразделялось на сердцевину (core) и на контекст. Сердцевина — это необработанный сенсорный опыт в том виде, в каком он доходит до сознания: голубой свет или высокий звук. Значение опыту придает именно контекст. Контекст составляют различные ассоц., вызываемые в сознании этой сердцевиной.

Методологией С. были интроспекция и экспериментирование. В анализе опыта интроспекции отводилась особая роль. Титченер считал, что наука зависит от наблюдений, а интроспекция — один из способов их проведения. Чел., выполняющий интроспективный анализ, должен пройти соответствующую подготовку.

Как система взглядов С. более не существует. Он умер, потому что не имел перспектив. Методология С. сильно ограничивала круг психол. проблем, подлежащих теорет. изучению, и не имела практ. приложений. Тем не менее С. способствовал выделению из философии психологии как дисциплины, методология к-рой, по крайней мере отчасти, являлась эксперим.

Р. Ландин

Структурная теория научения (structural learning theory)

С. т. н. представляет собой естественное расширение более ранних исслед., обеспечивающее объединяющую теорет. основу для рассмотрения взаимодействий между отдельными учениками (learners) и их окружением (напр., обучением и научением).

Согласно С. т. н. то, чему отдельный чел. научается и чему он может научиться в любой конкретной ситуации, напрямую зависит от того, что этот чел. уже знает. Предполагается, что челов. познавательная способность (cognition) может быть охарактеризована с т. зр. специфических индивидуальных знаний (представленных в виде набора правил) и универсальных характеристик челов. механизма обработки информ.

Знания указывают на поведенческий потенциал индивидуума (при предварительно оговоренных тестовых условиях). Универсальные характеристики, по контрасту, лучше всего рассматривать как те аспекты челов. когнитивного функционирования, к-рые присущи всем людям в целом; они не должны (а в некоторых случаях и не могут) приобретаться путем научения. Однако универсальные характеристики налагают важные ограничения на тот способ, к-рым могут репрезентироваться и измеряться знания.

В С. т. н. признаются две универсальных характеристики челов. познавательной способности: одна имеет отношение к контролю (допустимым взаимодействиям между правилами), а другая — к скорости и производительности обработки информ. В структурных исследованиях научения механизмы контроля яв-сь предметом непосредственного эмпирического изучения. Эти исслед. продемонстрировали, что широкое разнообразие феноменов поведения, варьирующих от решения проблем и научения до мотивации, памяти и развития умений, может объясняться и предсказываться путем введения соответствующих правил младшего и старшего порядка и допущения о следующем механизме контроля: при столкновении с проблемой ученик проверяет каждое имеющееся правило (напр., в оперативной памяти) с т. зр. его применимости в данной ситуации. Если обнаруживается одно такое правило, в точности подходящее для решения проблемы, оно и применяется. Если в его распоряжении не оказывается готовых к немедленному употреблению правил или их оказывается несколько, процесс поиска перемещается на следующий уровень для проверки наличия правил старшего порядка, к-рые обладают потенциалом для порождения искомого единственного правила решения, и т. д., пока в этом есть необходимость. После того как такое правило отобрано и применено, результат такого применения, возможно вновь выработанное правило, добавляется к набору имеющихся правил. Затем контроль перемещается на ближайший более низкий уровень, где поиск продолжается, на этот раз среди правил набора, содержащего и это новое правило.

Второй предполагаемой универсальной когнитивной характеристикой яв-ся производительность обработки информ., или обрабатывающая способность. В отличие от большинства когнитивных теорий, в С. т. н. предполагается, что рабочая, или оперативная, память (working memory) содержит в себе не только данные (материал, к-рым оперируют правила), но и сами правила (процессы). Это отличие влечет за собой множество следствий, связанных с разнообразными феноменами памяти и исполнения, из которых лишь часть была подвергнута эмпирическому исслед.

Считается, что специфические знания, в отличие от универсальных когнитивных ограничений, варьируют от индивидуума к индивидууму. Отсюда первый шаг при создании конкретной структурной теории научения заключается в том, чтобы идентифицировать тот исходный уровень компетентности, который составляет основу данной проблемной области, и репрезентировать его через ограниченный набор правил. Эти правила должны быть представлены достаточно детально, с тем чтобы все их специфические компоненты непосредственно контактировали с предполагаемым минимумом способностей (всех) учеников в целевой популяции.

С целью идентификации (generating) такой компетентности в структурных исслед. научения используется общий метод анализа, получивший название структурного анализа (structural analysis). Данная теория говорит нам, каким образом при помощи конечной процедуры тестирования можно установить, какие части каких правил отдельные ученики знают, а какие не знают. В этой теории представлен целый ряд важных, но порой весьма тонких взаимосвязей между содержанием, познавательной способностью и индивидуальными различиями.

В завершение следует отметить, что переключаемый целью контроль (goal-switching control) не только получил строгую и прямую эмпирическую поддержку, но также может служить в качестве практически полезной основы для идентификации того, что должно выучиваться в учебных ситуациях.

См. также Теории научения

Дж. М. Скэндьюэ

Стэнфордский тест достижений (Stanford achievement test)

С. т. д. — групповая батарея тестов достижений, предназначенная для измерения у учащихся начальной и средней общеобразовательной школ США базисных уровней овладения чтением, математикой, родным языком, естественными и соц. науками, а также навыками слушания. Седьмая редакция батареи С. т. д. рассчитана применение в диапазоне от детского сада до XIII класса и содержит 10 уровней с более чем 170 субтестами и 7000 заданий.

Последовательные редакции С. т. д. отражают как историю изменений акцентов в учебных программах школ США, так и развитие методологии измерений в сфере образования. Ряд нововведений в процессе систематического пересмотра этой батареи облегчил интерпретацию сильных и слабых сторон тестируемых с учетом взаимосвязей между субтестами. В редакции 1940 г. впервые была использована машинная обработка результатов тестирования, в последующих редакциях появлялись различные технологические нововведения в шкалировании, нормировании и организации выборок.

Интерпретация С. т. д. в типичных случаях основывается на производных показателях (эквивалентные классы, процентильные ранги и станайны), получаемых относительно национальных статистических норм. В седьмую редакцию помимо них также включены критериально-ориентированные тестовые интерпретации в отношении содержания тестовых кластеров.

См. также Учебные потоки (разбиение учеников на группы по академическим способностям), Тесты учебных достижений, Психометрика, Школьное обучение

Г. Робертсон

Сублимация (sublimation)

Теория Фрейда утверждает, что за действиями и поступками всех людей стоят мощные врожденные сексуальные и разрушительные инстинкты (влечения), включ. инцест и убийство. Поскольку общество не может допустить таких угроз своему существованию, оно неизбежно входит в конфликт с индивидуумом. В начальной стадии этот конфликт принимает форму конфликта между ребенком и первыми представителями об-ва, с к-рыми он встречается, — его родителями. В дальнейшем социализирующие требования и запреты, налагаемые родителями, интернализуются ребенком, приводя к интрапсихическим конфликтам. Согласно Фрейду, психич. здоровье состоит в разрешении этих конфликтов путем отведения побуждений чел. от врожденных запретных желаний и направления их в русло более социально приемлемых форм поведения (т. е. их сублимации). Однако эта заместительная активность никогда не дает такого удовлетворения, какое могла бы дать прямая активность. Чел. остается с остатком неудовлетворенного желания, составляющим ту цену, к-рую ему приходится платить за жизнь (и привилегии, к-рыми он пользуется) в цивилизованном об-ве.

Альтернативное определение С. состояло в том, что это бессознательное замещение одного поведения другим, поскольку это поведение представлялось не только более удовлетворяющим, но и более опасным. Эта концепция подразумевает, что С. не всегда несет чел. здоровье и выгоды, поскольку может лишать его максимально возможного удовлетворения, когда сильная (но иррациональная) тревога ассоциировалась с желанной целью, к-рая в действительности безопасна и социально приемлема.

См. также Совладание (копинг), Защитные механизмы

Р. Б. Юэн

Субъект-субъектная шкала (man-to-man scale)

Метод сравнения «человека с человеком» (man-to-man) был разработан в попытках получить однозначные анкерные пункты для оценочных (рейтинговых) шкал. Он применялся в армии США во время Первой мировой войны, однако с тех пор применялся довольно редко.

Метод сравнения «человека с человеком» предполагает использование в качестве анкерных пунктов шкалы реальных людей. Оценщик конструирует 5-пунктовую шкалу, ранжируя от 12 до 25 своих подчиненных по какой-то одной черте (напр., способности к лидерству).

Этот метод дает шкалу с относительно однозначно определенными анкерными пунктами, однако имеет ряд недостатков, ограничивающих его полезность: а) он дает в результате порядковую, а не интервальную шкалу, не говоря уже о шкале отношений; б) становится труднореализуемым, когда мы хотим оценить множество черт, так как для каждой из них необходимо создавать отдельную шкалу; в) маловероятно, чтобы шкала, разработанная одним оценщиком, была сопоставима со шкалами, разработанными др. оценщиками, поскольку в качестве анкерных пунктов при их построении используются разные люди.

См. также Оценочные шкалы

У. Сосер-мл.

Вернуться в раздел: Психология

Обсудить эту статью на нашем форуме >>>

§ ПСИХОЛОГИЯ И ПАРАПСИХОЛОГИЯ. ПСИХОТЕРАПИЯ И ЭНЦИКЛОПЕДИЯ ПО ПСИХОТЕРАПИИ

Ключевые слова этой страницы: психология, парапсихология, психотерапия, энциклопедия, психотерапии.

Скачать zip-архив: Психология и парапсихология. Психотерапия и Энциклопедия по психотерапии - zip. Скачать mp3: Психология и парапсихология. Психотерапия и Энциклопедия по психотерапии - mp3.